24 декабря Архивач восстановлен после серьёзной аварии. К сожалению, значительная часть сохранённых изображений и видео была потеряна. Подробности случившегося. Мы призываем всех неравнодушных помочь нам с восстановлением утраченного контента!
>>115661906 (OP) О, джва года ждал этот тред! Последний был ещё в прошлом году вроде. Алсо, реквестирую пасту о болотном мхе, который выпиливает деревни.
>>115666592 Сап, крипачище. Что ты знаешь об архангельской тайге? Готов спорить, первым в голову приходят болота, клюква и Ломоносов с рыбным обозом. А я тебе расскажу пару охуительных историй, которые вспомнил на днях, разгребая старые бумаги (у меня довольно ёбнутая привычка хранить всё, от писем до налоговых квитанций, что-то вроде архива без цели). Благо, сейчас на дежурстве дел практически нету, и я могу их оформить относительно удобочитаемо.
Перечитывал старые письма от тётки из деревни в Архангельской области, куда я ездил малым пиздюком и постарше. Собственно говоря, последний раз я там был года три назад. Ездил помогать тётке с переездом, да не случилось, поэтому пришлось хуи пинать, заниматься мелким хозяйством, починкой разной деревенской техники (хули, элехтрих на деревню приехал!) и выпивать с местными. Мужики, правда, на деревне остались те, которых на том свете с фонарём ищут, но, взамен на вкусный домашний самогон они получили благодарного слушателя восхитительных деревенских историй. Особенно выделялся дед Лучок, он же Николай Лукич, который, несмотря на основательно запенсионный возраст и привычку побаловаться спиртиком, сохранял живость ума и вполне себе здравую память. Если пересилить первое впечатление, конечно, потому что внешне он был похож на состарившегося мента из фильма «Груз 200». Колоритный дедуган, короче. Дед Лучок родился в настолько глухой архангельской перди, что там даже не было электричества, сельсовета и церкви. Как обычно для той местности, все эти «блага» цивилизации были в деревнях поближе к центру сельского поселения, самой крупной деревне округи. Деревни же там и до сих пор располагаются вдоль местных рек, коих в области натурально сотни. Если деревни заглублялись от реки в лес, то они неизменно мельчали, дороги к ним были всё хуже, народ в них всё темнее и неприветливее. Лучок родился в одной из таких лесных деревень, Нижней Войданьге. Ты не найдёшь, кстати, эту деревню, как и сотни подобных ей, в документах. Всякие учётчики-переписчики ебанели от обилия местных топонимов и от того, что деревень с одинаковыми названиями могло быть пять-семь в радиусе сотни вёрст, поэтому населённые пункты заносились скопом под новым именем, например, Филимоновское сельское поселение. А местные чётко делили внутри поселения свои деревни под их старыми названиями, от чего всякие представители власти ебанели повторно. Дед Лучок охотно рассказывал про свою малую родину. Нижняя Войданьга — деревня старая, и стояла всегда у речушки, но с годами речушка измелела и заболотилась. Остались заготовки леса, промыслы ягод и грибов да добыча торфа. Пару раз в год приезжали подводы, привозили новости, скупали добытое, продавали соль, спички и прочие бытовые необходимости. Ничего экстраординарного. А вот на мой вопрос про Верхнюю Войданьгу, ведь, рассуждая логически, должна быть и такая, Лучок и рассказал мне историю, которую я и хочу тут пересказать.
Верхнюю Войданьгу ещё при царском режиме сжил мшец. Местный бобыль-дурак пошёл в болота за мхом, чтобы мшить избу на зиму, а принёс дурной мшец. По рассказам Лучка, это как обычный болотный мох, только синюшный и пахнет сеном с покоса. Если его находили понемногу, то собирали, сушили и торговали им с ненцами и комяками, а ежели набредали на поляну дурного мшеца, то обмечали её за полста шагов и ближе не подходили. Широко он не расползался, и на болотах запросто ориентировались ещё по прапрадедовским меткам. А то с таких полян не выйдешь. Насколько я понял из историй Лучка, стоило зверю, скотине или незнающему человеку зайти на мшец, как он выпускал споры или газ, который вызывал паралич. А тут бобыль дурным мшецом замшил избу на зиму. А следующим летом выяснилось, что если и распознали деревенские мшец, то не успели эту избу спалить. Или уже не смогли. Или, что мне теперь кажется более вероятным, не захотели. Пришлось за них нижневойданьгским, которым обозники о беде рассказали, поработать. Потому как нашли они на месте соседней деревни только поросшие мшецом срубы и тяжёлый густой запах сенокоса, хотя трава только встала.
Погоревали мужики, да и сожгли там всё, до куда и до чего добрались, обложив бывшую деревню в полторы дюжины дворов валежником и окопав по кругу бороздой. Остались развалины в кольце пепелища да название. Власти никогда особо не интересовались делами местных, а что до самих местных, так там это было воспринято как суровая реальность, что уж. Дорогу в Верхнюю Войданьгу перекопали, в ту сторону старались не ходить, скот с той стороны не пасти. Так бы и шли дела у Нижней Войданьги по-старому, если бы не один случай, уже из нашего, более знакомого и привычного двадцатого века, свидетелем которого был сам Лучок.
В первые послевоенные годы привезли обозники по лету трёх геологов. Ну или не геологов, но тех, кто занимается исследованием местности на предмет промышленной разработки торфяников. Назову их геологами. Деревенские их приняли, поселили у Луки, бати Лучка. Суть да дело, пошли геологи на следующий день на болота. От проводника отказались, побаивались, видимо. Их понять можно, местный народ, как рассказывали, излишним гостеприимством не отличался. Было им только сказано, чтобы не совались в сторону Верхней Войданьги, если вернуться хотят. Как могли, объяснили, что с той деревней случилось. Потом, правда, выяснилось, что напрасно — геологи смекнули, что от них, а стало быть, и от советской власти, там спрятать что-то хотят. Собрали они мешки и инструмент и двинули как раз по направлению к пепелищу. Местные отговаривать не стали.
На третий день одного из геологов нашли на окраине деревни. Искали свинью, подрывшую ограду и сбежавшую на опушку, а нашли его. Изодранный ветками, покрытый сизым мехом того самого дурного мшеца и ослепший, он наощупь двое суток выползал через болота. Кликнули мужиков, с ними увязался и Лучок, тогда ещё десятилетний пацан. И вот почти через семдесят лет он рассказывал, как его отец Лука стирал с искалеченного геолога мшец кстати прихваченным из деревни керосином, как бабам велели протопить баню и выгрести угли, чтобы уложить беднягу там. Сами же мужики, снарядившись керосином, кольями и верёвками, пошли выручать оставшихся двух исследователей.
Добрались до пепелища, тогда уже заросшего, за полдня хода. Запах сенокоса почувствовали первым, потом уже увидели серо-синий ковёр в кольце высохшей не по сезону травы. Ни деревьев, ни кустов. Лучок живо описал поляну мшеца, гнетуще спокойную и ровную, за исключением двух замшелых то ли кочек, то ли как будто дерево пополам сломалось. Кочка или пень, который повыше, был на вид в полсажени и еле заметно покачивался. Его-то и вытащили с поляны верёвкой. Не ошиблись, это был один из геологов. Они нашли, в общем, что от них пытались скрыть.
Геолог был ещё жив, сипло хрипел сквозь корку мха, плотно покрывавшую всё его тело даже под одеждой. Его оттащили от поляны мшеца, попытались очистить лицо. Мелкие корешки мшеца пришлось вырывать прямо из размякшей бледной кожи. Когда убрали слой мха со рта, хрип стал немного разборчивее. Геолог пытался сказать что-то. Дед Лучок смог только разобрать слова «бог в болоте», «свет божий там», «к богу-то пустите». Потом геолог внезапно попытался встать, упал ничком, попытался ползти, но затих ещё до того, как мужики вышли из ступора. Его потом сожгли на валежинах, которыми, как и пару веков назад, обложили серый пятак поляны.
Уцелевший геолог выжил. Глаза он потерял, да и ногу одну Лука собственноручно отнял ему пилой, так как мох попал в сапог и сильно объел там мясо. За геологами через месяц приехал вездеход. Приехавшим объяснили, что произошло, проводили на место беды. А ещё через месяц приехали солдаты на грузовиках. Солдаты остались, а грузовики увезли всё немногочисленное население Нижней Войданьги сперва в Плесцы, где теперь находится космодром и город Плесецк, потом расселили по югу области, велев не распространяться. Так и попал Лучок с отцом в деревню к тётке, устроился сперва в семилетку, потом в леспромхоз, потом на пенсию, гнать самогон и рассказывать охуительные истории.
Такая хуйня, анон. Может, дед и напиздел, но история сама по себе вышла неплохая. Вспомню что ещё, напишу.
>>115667258 Бля! Осенило. /b/ - не бред, болото! Плюс затягивает как болото! Предлагаю Бред переименовать в Болото. Абу, блеать, ты читаешь это, спасибо тебе, пидор, переименовывай, во имя макабы и озвучьздесь в /d/.
>>115668873 - Россия, - любила повторять бабка Арина, - держится на трёх китах: Боге, Сталине и железных дорогах. Как сталинскую зону закрыли, так и ветку железнодорожную, что к зоне вела, бросили. А как дороги не стало, так и часть России, что от неё кормилась, померла.
В словах старухи была доля истины. Этот суровый таёжный край колонизировался в буквальном смысле: где появится колония строгого режима, туда и змеятся рельсы, там и цивилизация. Вглубь болот прокладывали путь зеки-первопроходцы, а по сторонам дороги возникали посёлки и целые города.
В 34-ом от железной дороги Архангельск-Москва отпочковалась ведомственная ветка, не обозначенная ни на одной схеме. Вела она далеко на Юг, в закрытую тогда зону и заканчивалась станцией 33 - в народе прозванной Трёшки. На Трёшках находился исправительно-трудовой лагерь, в котором бабка Арина во времена молодости была поварихой. Обслуживающий персонал лагеря проживал в рабочем посёлке Ленинск, но Арина поселилась южнее, в рыбацкой деревушке у полноводной реки Мокрова. Там живёт она по сей день с мужем Борисом, хотя и река уже не та, и лагеря больше нет. После того, как Трёшки закрыли, лагерный район опустел. Ветку за ненадобностью частично демонтировали, Ленинск, как и десятки других поселений, обезлюдел. Сегодня в рыбацкой деревне живут три человека: Арина с мужем да старичок Кузьмич, их единственный сосед.
Тайга жадно пожирает брошенный кусок цивилизации. Зарастает мхом да кустарником дорога. Долгие зимы рушат пустые домики в посёлке. Трёшки ушли в лес, загородились стыдливо сосняком и лиственницей. Воплощенный в бесчисленных колониях Сталин канул в вечность, унеся за собой безымянные железнодорожные полосы.
- Вся надежда, что Бог удержит нашу Россию, - шепчет Арина, под Россией подразумевая себя, деда Бориса и Кузьмича, забытых на околице Родины стариков.
А Мокрова бежит серебряным шнурком, впадая где-то в Северную Двину, и никуда не впадающие рельсы проглядывают под зеленью.
- Бог, говоришь, - качает головой Борис, показывая жене очередной улов.
Раньше в Мокрове рыбы водилось видимо-невидимо, и Борис тянул полные сети своими сильными загорелыми руками, а Арина любовалась, какой он у неё крепкий и красивый. Силы и в восемьдесят не покинули Бориса: мышцы молодецки выступали под дубленой кожей, когда он доставал улов. Но рыбы с тех пор в Мокрове поубавилось. А в последнее время попадались какие-то калеки: то карася достанет слепого от рождения, то корюшку с костяными наростами на голове.
- Гляди, - показывает Борис и вовсе странный экземпляр, вроде краснопёрка, но прозрачная вся, кости видно сквозь желейные бока и глазных впадин не предусмотрено никаких. - Мутант, едрить его!
Арина ругает мужа за такие слова:
- Нечисть к ночи не поминай! А рыбу сожги, крестясь.
Борис подшучивает над недалёкой старухой, но улов бросает в костёр и крестится исподтишка.
>>115669432 А за Мокровой поднимается синим пламенем лес, и где-то в его недрах, в ядовитом болотном тумане стоит Чёрная Церковь.
- Что вы знаете про Чёрную Церковь? - спрашивают стариков гости из Архангельска, принимая у Арины тарелки с ухой. Уху она делает их консервов, не доверяет больше реке.
В двухтысячных они сюда зачастили - субтильные городские юноши и девушки с огромными рюкзаками и огромными фотоаппаратами. На арендованных «нивах» они приезжают в тайгу, чтобы запечатлеть брошенные города. Сталкерами себя кличут, да знают ли что про жизнь в мёртвой таёжной зоне?
Их маршрут обычно пролегает через Ленинск в Трёшки. Там и правда есть на что посмотреть. Арина, когда поясница не хватает, ходит на место бывшей работы ежевику собирать. В лагере всё осталось как раньше: покидали его в спешке, никому из расформированного конвоя не хотелось задерживаться здесь. Бараки гниют, нары в них гниют, потерявшие ценность бумаги гниют, учебки и медсанчасти гниют. Скоро-скоро Трёшки станут перегноем, рухнут, как рухнула старая караульная вышка, и ничего не останется, лишь тайга.
Щёлкайте фотоаппаратами, пока можете, бледные городские дети.
Сегодня на ужин их трое пришло: два мальчика и девочка, красивая, как актриса из кино забытого. Туристы всегда заходят в посёлок, поглядеть, что это за рыбаки живут на окраине мира, почему не уехали вместе с остальными. Удивляются, узнав, что на всю деревушку три старика осталось. Арина с Борисом их радушно принимают, и Кузьмич в гости приходит. Он хоть маленько из ума выжил, но молодежь любит.
Дети показывают трофеи: пожелтевшие розыскные карточки, подобранные в Ленинске, фотографии Трёшки (на одной видна столовая, где работала Арина). Стариков больше интересует жизнь в Архангельске. Путин, Медведев. А Ельцин умер уже. Если даже Ельцин умер, что останется завтра, кроме тайги и болот?
Борис родился в Южанске, самом крупном населённом пункте на пути безымянной ветки. Сейчас там проживают человек триста, но всего десять лет назад это был обычный провинциальный город с достаточно развитой инфраструктурой. В 96-ом там даже газету выпускали – «НЛО» называлась. На всё СНГ выходила. Знаете, какие темы тогда в моде были: снежные люди, пришельцы, ерунда всякая. Народ в перестройку Солженицинами накушался, хотелось фантастики лёгкой. Вот «НЛО» и удовлетворяло запросы. Статьи там печатались одна другой глупее, но попадались и исключения. Именно в «НЛО» опубликовали забытую историю о Чёрной (или по-другому, Болотной) Церкви, и именно оттуда о ней знали гости Бориса.
>>115669650 Но он-то жёлтую прессу не читал, он про Церковь и её Архитектора с детства слышал. В Южанске про неё тогда все слышали.
- Не слышал я ни про какую Чёрную Церковь, - качает головой Борис, а сам на Кузьмича смотрит, глазами показывает, чтоб он молчал. Кузьмич дурной, но понимает, что детям про такое говорить нельзя, и только сопит расстроено. Про Путина хочет разговаривать, про перспективы их края: а вдруг Путин заново лагеря построит, и жизнь наладится, и, как раньше, по брошенной дороге поезда поедут. Кузьмич бы им руками махал и дудел бы, как паровозный гудок…
- Но, как же, - настаивает красивая девочка – Лиза её зовут. - Мы давно этой темой интересуемся, в Южанске были. Вот, посмотрите.
И она протягивает старику ксерокопию документа, написанного от руки красивым почерком с ятями и упразднённым «і». Документ обозначен, как доклад, и датирован 1866 годом.
«Судом рассматривалось дело крестьянина Григория Петровича Своржа, 1831 года рождения, русского, крещённого, проживающего в городе Южанске, Архангельской губернии. Указанный крестьянин был взят под стражу по подозрению в убийстве настоятеля Михайловского храма города Южанска, отца Иннокентия, в миру – Саввы Мироновича Павлицкого, убитого зверским способом в ночь на 1 мая текущего года на пороге храма. В ходе расследования подозреваемый признал свою вину и рассказал, что убил отца Иннокентия топором с целью завладения церковным имуществом. Жандармам, указавшим на отсутствия грабежа в составе преступления, пояснил, что не взял из храма ничего, ввиду сильного испуга от содеянного. Учитывая чистосердечное признание подсудимого, суд постановил заковать его в кандалы и ближайшим временем отправить на каторжные работы в Сибирь пожизненно».
Арина читает доклад вместе с мужем, заглядывая ему через плечо. Мурашки бегут по коже. Оба вспоминают далёкий 79-ый год и белозубую улыбку Павлика.
Павлик – Паша Овсянников – был им как сын, хотя знакомы они были меньше года. Его, старшего лейтенанта, перевели в Трёшки из Архангельска за диссидентские разговорчики. Тридцатилетний красавец, обладавший недюжинным интеллектом и собственным взглядом на мир, возглавил лагерный конвой. Вот уж не думал Борис, что сойдётся с вертухаем, а с Пашей сдружился сразу же и накрепко. От ужасов лагерной жизни сбегал лейтенант на выходные к Мокрове удить рыбу. Так они познакомились, так Паша стал добрым гостем в их доме.
Мутантов в 79-ом в реке не водилось, поезда шли мимо густонаселённых берегов, зеки валили лес и прокладывали дорогу вглубь таёжных массивов, а Борис и Паша собирались за штофом водки обсудить политику да прессу. Интересовали лейтенанта и северные легенды, коих немало знал старший товарищ.
Арина любила Пашу, видя в нём сына, которого Бог ей не дал. Она никогда не говорила об этом вслух, но вину за смерть лейтенанта возлагала на супруга. Кто дёрнул его за язык, заставил рассказать про Церковь? Известно кто. Тот же, кто надоумил душегуба Своржа эту Церковь построить.
>>115669732 Женщина закрывает глаза и слышит паровозный гудок… и шум далёкой стройки, и рёв грузовичка, спускающегося к рыбацкому посёлку со стороны Ленинска.
- Ох, дожились! - шутливо отвечает помолодевший на тридцать лет Борис. - Слава Партии, есть заначка Бухарина!
Овсянников входит в дом, кланяется хозяевам. У него ямочки на щеках и глаза голубые, как Мокрова в апреле. Только сегодня в них затаилась тревога, и задумчивая морщинка легла меж бровей.
Он снимает шинель, садится за стол.
Уж не приключилось ли чего? - думает Борис.
- Приключилось, Борис Иваныч, приключилось.
Побеги в Трёшках случались нечасто, тем более в 79-ом, когда вместе с государственным режимом смягчился и режим заключённых. Да и раньше бегали одни самоубийцы: бегать-то здесь особо некуда. Ежели на восток, в Архангельск или, там, Южанск, поймают в три счёта. А к Вологодской области, в тайгу смысла и того меньше. Дед Бориса говорил, что архангельские болота прямо в ад идут, что глубина их непостижима. Ерунда, конечно, однако утонуть в трясине проще простого. Потом, медведи, волки, кикиморы – тайга полна разным зверьём. Заключённые и при Ежове с Берией считали, что расстрел лучше, чем сгнить в лесу. А тут такое – побег!
Борис справедливо полагал, что за последнее время вохра совсем обленилась, переложив свои обязанности по охране зеков на природные условия края. И вот итог, вчера перед отбоем обнаружили нехватку двоих рецидивистов.
- Мы, - Паша говорит, - до рассвета подождали, а только небо порозовело, пошли на восток. В октябре проверка из Москвы, не хватало нам такого конфуза. Взвод пошёл, там, где рельсы заканчиваются, разделились по трое.
- Через Пешницу пошли? - спрашивает Борис. Пешница – так называлось когда-то село за станцией, его, когда Боря маленьким был, лесной пожар уничтожил, да так и осталось пепелище.
- Через Пешницу и вглубь. Где Мокрова мельчает.
Борис присвистывает: далеко зашли. В памяти всплывают истории стариков про духов леса, про кикимор с болотницами, про церковь Своржа.
А Паша рассказывает. Шёл он с двумя подчинёнными, палкой прощупывал почву на предмет топи. Выбирал такой маршрут, какой выбрал бы, будь он беглецом. К девяти утра наткнулся на прогнившие деревянные сваи, что в былые времена поддерживали мост. Моста нет, а эти почерневшие бивни остались. И возле них следы недавнего привала. Попались, голубчики.
По свежим следам повёл Паша свою группу дальше. А потом… потом…
- Ты, Паша, рассказывай, ничего не скрывай. И не бойся глупым показаться. Ужель птицы петь перестали?
Паша удивлённо вскидывает брови: откуда знаете?
- Да как же, пятьдесят лет здесь обитаю. Кое-чего про тайгу нашу слышал.
- Да, - продолжает Паша, - птицы замолчали. Будто пластинку кто-то выключил. Резко так. И потемнело, словно сумерки уже. Мне не по себе стало, но я от ребят скрыть пытаюсь, хотя вижу, и они смущены. Вокруг сосны, торфяник. Мысли о смерти в голову лезут. И ещё чушь всякая. И это… перекреститься захотелось.
>>115669861 Член партии опускает глаза смущённо. Он, наверно, и креститься-то не умеет, а вот, захотел. Потребовалось.
- Стыдиться нечего, - твёрдо говорит Борис, - я в детстве туда по грибы ходил. И креститься хотелось, и в монахи постричься. Нехорошее место, Павлик, очень плохое. Если зеки твои пропали, не найдёшь. И искать не стоит.
Лейтенант молча смотрит в окно, на тайгу за Мокровой, а потом негромко говорит:
- Так мы нашли. Нашли.
И впрямь нашли – недалеко от моста разрушенного, на природной залысине посреди леса. Одного мёртвым, другого абсолютно сумасшедшим.
- Бывает ли такое, чтоб человек за одну ночь с ума сошёл? - спрашивает Паша. - Да ладно, человек – Михайлов, бандит, каких свет не видел. Он в Омске дюжину людей зарезал, и ничего, психика не расстроилась. А тут…
А тут рецидивист Михайлов задушил товарища по побегу Челядинова, набил полные уши болотного ила (и себе, и трупу) и сел посреди поляны дожидаться конвоиров.
- Ещё и пел при этом! - подчёркивает ошарашенный Овсянников.
- Что пел? - не из праздного любопытства уточняет Борис.
- Да, может, и не пел, а просто повторял: «бом, бом, бом»… Но нараспев так… На нас никак не прореагировал. Глаза стеклянные, в одну точку смотрит и талдычит своё. Мы его под белые ручки доставили в лагерь. Он сейчас в лазарете связанный, что с ним делать - ума не приложу. Мои орлы тоже молодцы – едва заставил вернуться за Челядиновым. Борис Иваныч, я вот думаю, может, они ягод каких съели, что крыша у них поехала?
- Тут не в ягодах дело, - отвечает Борис. - Ты, Паша, про Чёрную Церковь слышал?
- Не слышали мы ни про какую церковь, - отвечает Борис детям в 2009 году. - Ближайшая церковь в Южанске. Раньше в лагере было что-то вроде молитвенного домика – будка такая с иконой. Но она в девяностых сгорела.
«Не верит, - понимает Арина, и тоска пронзает её сердце. - Истину ищут, бесята, а истина-то в болоте на дне».
- Вы не могли о ней не слышать, - произносит Лиза. Она явно главная в их троице. Парни молчат, смущённые её наглостью, - вот здесь о ней писали.
Девушка достаёт из рюкзака потрёпанную газету со статуями острова Пасхи на обложке. Южанское «НЛО» за 96-ой год.
Борис хочет ответить, что подобный мусор не читает, но его сбивает выражение Лизиного лица. С какой мольбой, с какой надеждой смотрит она на него.
- Я эту статью в детстве прочитала, - говорит девушка. - В девять лет. И так мне эта история врезалась в память, что когда мы с ребятами начали сайт про аномальные явления верстать, первое, что в голову пришло, написать о Болотной Церкви. Я все архивы облазила, всё, что можно, нашла. Здесь она была, возле Трёшки. Но где именно? Где?
Борис разворачивает газету, шелестит жёлтыми страницами. На развороте статья с громким названием «Таёжное чудо».
Старик пробегает глазами по строчкам: «Чем занимался Сворж в ссылке, никто не знает, но доподлинно известно, что через 13 лет после убийства батюшки он вновь появился в Южанске. Живой и очень страшный».
О том, что Григорий Петрович Сворж вернулся, в Южанске слышали. Его даже видели несколько раз: заросшего бородой до самых глаз, постаревшего, будто почерневшего кожей. Он-де ночевал по оврагам, питался на базарной помойке. Сдавать жандармам его не стали. Люди полагали, что человек, который пешком прошёл от Сибири до Южанска, свой ад уже перенёс и мучить его сверх того не по-божески. Была ещё одна причина: жуткий взгляд чёрных-пречёрных глаз каторжника. Связываться с ним не хотели. Поговаривали, что из ссылки он сбежал не один, и что товарищами своими в пути питался. Поговаривали, что за грязными усами он скрывает клыки. Да мало ли чего поговаривали. В конце концов, Сворж недолго пробыл в Южанске. В 1880 году (ему тогда было почти пятьдесят) ушёл на восток, и след его затерялся ещё на несколько лет.
Всплыло имя Григория Петровича в середине восьмидесятых девятнадцатого века. По краю прошёл слух, будто на болотах за Пешницой поселился страшный как черт мужик, и будто строит он там дом.
- Не дом он строит, а дворец! - говорили сельские жители. - Уже три этажа возвёл, самостоятельно!
- Из чего ему строить? - не верили скептики. - Не иначе в Вологде гвоздей закупил?
- Без гвоздей строит! - клялись первые. - Из коряг, из окаменевших деревьев да грязи. А по ночам ему строить караконджалы помогают.
Караконджалами в народе называли спутников Лиха Одноглазого, рогатых безобразных тварей.
- Вот что! - вступал в разговор взрослых веснушчатый мальчуган. - Я на болотах ягоду собирал, собственными глазами стройку видел. Нет там никаких караконджал. А Сворж есть. Косматый, злой. И то, что он строит, верно, только это не дом, а церковь. Чёрная она, что стены, что крыша. По бокам её балки подпирают – брёвна сосновые. Вся она неровная, неправильная, жуть берёт. С купола ил стекает, а на маковке заместо креста перекрученная коряга. Я, как увидел, сразу оттудова дёру дал!
>>115670051 И вновь пошли слухи от Пешницы до Южанска, про Церковь Болотную Чёрную, хоть её саму мало кто видел. Не потому, что пряталась она, а из-за страха людского разумного на грешное дело смотреть. Но были смельчаки, и подтверждали они: Церковь существует.
- Ну и что! - отмахивались упрямые скептики. - Согрешил человек, теперь вот грехи замаливает, храм для лесных зверюшек строит.
- Не для зверюшек, а для хмырей болотных. И сам он уже на человека не похож: лает, на четвериках скачет да, знай, бока своего уродства глиной смазывает.
Но какой бы невидалью ни была болотная стройка, глаза она не тёрла, ибо оставалась скрытой в таёжной чаще. И Архитектор (как прозвали каторжника) к людям не захаживал. Шли годы, Церковь превратилась в местную страшилку, обросла вымышленными подробностями, вроде икон с рогатыми мордами и трона внутри (для самого Лиха). В 18-ом году людям было не до фольклора. Гражданская война докатилась и до самой тайги. Интервенты захватили Архангельск. Потом, в 20-ом, пришли большевики, и неожиданно даже для местных жителей один архангельский комиссар вспомнил про Болотную Церковь.
Борис опускает глаза вниз газетной страницы на фамилию автора статьи.
- Почему бы вам не расспросить этого Павлухина В.А?
Он искренне надеется, что некий Павлухин В.А. давно мёртв и не сможет послать детей туда, куда сам Борис когда-то послал лейтенанта Овсянникова. Он удивляется, когда Лиза говорит:
- Мы хотели его разыскать, но оказалось, что автор «Таёжного чуда» погиб. Незадолго после выхода этого номера Павлухина разорвала его собственная овчарка.
- Может быть, вы вспомните? - просит девушка. - В детстве вы наверняка слышали эту историю. Большевики хотели использовать Церковь в антирелигиозной пропаганде, показать народу, до каких извращений дошли богомольцы. Они отыскали храм Своржа, но что случилось потом?
Потом…
Потом был 79-ый год, водка в граненых стаканах, сало и чёрный хлеб, закат на пиках сибирских елей и ещё живой Паша Овсянников…
- И что же, нашли большевики эту Церковь?- спрашивает Паша. А Борис продолжает рассказывать историю Своржа и не замечает, как горят глаза слушателя. Как жадно внимает он каждому слову.
- А то. Их местный мальчуган провёл. Комиссары как увидели плод многолетних трудов мастера-отшельника, так и побагровели от ярости. Всякое желание агитировать пропало. Одно желание осталось: стереть с лица земли богомерзкое сооружение да поскорее. Они-то все умерли вскоре, красноармейцы эти, но мальчик-проводник прожил долго и говорил, что старшой их плевался и кричал, мол, уничтожить немедленно. Порешили они вернуться с пулемётами и издалека Церковь расстрелять.
- А чего ж не сжечь или взорвать?
- Того, что к самой Церкви они дороги не нашли. Будто из самой топи она росла, так что только издалека смотреть и можно. Они притащили доски, сколотили помост на берегу. Уже приготовились стрелять, как вдруг из лесу выбежало что-то похожее на большого пса. Ну, это им так показалось, на самом деле, то был старик, только уж больно неухоженный, заросший и чёрный. И передвигался он, как пёс. Рассказывают, зыркнул дикарь на советскую власть глазищами горящими - и шасть в Церковь. Лишь внутрь зашёл, как постройка покачнулась, заскрипела чёрными брёвнами и вмиг исчезла. Утонула в болоте, только рябь над кривым крестом пошла. Не в кого стрелять красноармейцам, пошли они домой. А затем и умерли один за другим, кто от чего.
- Враки!- горячо восклицает член партии Овсянников. - Где такое видано, чтоб здание на трясине стояло!
- Тише, тише, - шепчет Борис, косясь на дверь. Не хочет, чтоб жена услышала, какими он байками тешит гостя. - Не враки, а легенды. С легенд спроса нет, и доказательства им не нужны, и этот ваш реализм. Мне дед рассказывал. Я тебе рассказал.
- Хотите сказать, что это было на том месте, где мы беглецов нашли.
- Нет. Много глубже. Это сейчас тайга начинается за Пешницей, а в 20-ом там ещё Мокрова текла. Оттуда и остатки моста. Я там в детстве гулял, вопреки родительским наставлениям. Отец, узнав, журил, а бабка прям порола. Порола и повторяла: «Хошь болотные колокола услышать, пострел?»
Паша спрашивает про колокола.
- Это тоже часть легенды. Как Церковь в болоте утонула, так из топи по ночам колокольный звон раздаётся. Мол, за старания, бесы подарили Своржу колокол, кто его звон услышит, тот разума лишится. Старики запрещали в тайгу ходить, чтоб ненароком на проклятое место не напороться. Но это, как ты понимаешь, тоже выдумки.
Борис подливает лейтенанту водку.
- Погодите, Борис Иваныч. Не хотите ли вы сказать, что Михайлов услышал звон болотных колоколов?
Паша спрашивает так серьёзно, что Бориса охватывает смутное беспокойство.
- Да ну, - нарочито весело отвечает он. - Говорю же тебе, если и была Церковь, то намного южнее. И вообще, какая Церковь Болотная, когда наши спутники бороздят космос?
>>115670110 - Фольклор не из воздуха возник! - спорит Лиза, возвращая старика в сегодняшний день. - Существовала она, вы нам просто дорогу показать не желаете, ведёте себя с нами, как с детьми. А у нас всё оборудование имеется, и по болотам нам ходить не впервой.
- Фу-ты, ну-ты, заладила! - злится Борис. - Если б существовала она, сюда бы давно туристы нагрянули, разобрали бы её на сувениры. На месте Трёшки построили бы ларьки, чтоб торговать уменьшенными копиями.
Кузьмич радуется этой мысли, свистит, как паровоз, но никто не обращает на него внимания.
- Вычитали глупость и сами глупостью занимаетесь! - заканчивает Борис гневную тираду. Арина гладит его по плечу: «Ну, не надо, они не собирались тебя обидеть!»
Лиза, виновато потупившись, извиняется.
- Мы так надеялись, - говорит она.
А в памяти Бориса возникает Паша. Красивый, молодой. Смотрит он на старика пытливо и говорит:
- А я, Борис Иваныч, недавно был в тайге.
- За грибами, небось, ходил? - спрашивает непонятливый Борис. Он слишком сосредоточен на поплавке и про Церковь совсем забыл. С тех пор, как он рассказал о ней товарищу, прошёл месяц.
- Я на том месте был, где мы беглых нашли.
Удочка едва не выскальзывает из рук Бориса:
- Это ещё зачем?
- Ну, как же. Интересно мне стало. Михайлов-то так в себя и не пришёл, вынуждены были его в область конвоировать. Пускай, нет там ничего, но причины для его безумия быть должны. Научные причины. Может, газы какие, может, акустика особая.
- Научные! - восклицает Борис. - Нет там никакой науки, и соваться туда нечего!
- Нет, вы послушайте! - мягко возражает Паша. - Принимали ведь раньше обычное болотное свечение за болотных духов! Называли его свечками покойников, считали, что это древние призраки клады стерегут. А теперь мы знаем про возгорание метана, радиоактивные осадки, фосфоресцирующие организмы! Стало быть, и другие мифы объяснимы с научной точки зрения. И про колокол ваш тоже!
Борис, бросив удочку, спорит, убеждает, умоляет друга оставить затею, не приближаться к болотам, и тот вроде соглашается…
Вроде…
- Ты что же, старый болван, Павлику про Церковь рассказал?! - кричит Арина, вернувшись с работы. - Он у всех в лагере о ней спрашивает, ко мне в столовую с расспросами заходил!
- Да я так, байку травил, - бурчит Борис. - Не веришь же ты в самом деле, что она там до сих пор?
И жена качает головой и пьёт настойку от сердца, и Мокрова течёт и течёт вдаль.
А Пашки в феврале не стало. Пропал без вести, как его ни искали, не нашли. Известно лишь, что он незадолго до исчезновения в областную психбольницу ездил, Михайлова навещал.
>>115670157 Течёт быстрая Мокрова вдоль живописных берегов. Течёт параллельно ей старая железка, укутанная травой и мхом. Жёлтый и зелёный цвета правят в этом краю всеми своими оттенками. И вдруг - брошенная изба чёрным пятном посреди луга. Остов трактора с ещё сохранившейся синей краской на ржавых боках. Потом болота, всё ещё крепкие железнодорожные мосты, покосившиеся семафоры. Устремляются рельсы сквозь заросли лиственницы, а за ними целый посёлок: десятки заколоченных домов, деревянный клуб с провалившейся крышей, пожарная часть... Некому больше здесь жить, нечего охранять. Дальше на юг пожираемая тайгой, похожая на покусанное яблоко колония. Перекрытия крыш вывороченными рыбьими рёбрами торчат над бараками. Кое-где ещё сохранились стёкла. Над оврагами гниют мостки, огороженные ржавыми решётками. Тронешь железо - превратится в труху, как обратился в труху смысл бодрых, но лживых лозунгов, развешенных то тут, то там. За Трёшкой нет ничего. Ничего человеческого.
Весной 89-го приснился Борису сон, будто кто-то в избу стучит посреди ночи. Он двери отпирает, а на пороге Паша. Шинель насквозь мокрая, лицо белее белой глины, а под глазами тёмные круги.
- Где же ты был столько лет? - ахает Борис, впуская гостя в избу.
Входит Паша. Походка у него странная, ноги не гнутся, и пахнет от него болотом, и тина с шинельки свисает. Но ведь это Пашка! Пашка вернулся!
Борис кидается на кухню, режет хлеб, наливает в стопки водку. Гость, скрипя суставами, садится за стол. Берёт ломтик ржаного. Нюхает.
- Всё это правда, - говорит он грудным булькающим голосом и смотрит на старика пронзительным взглядом. - Про Своржа и колокола.
Он накрывает хлебом свою стопку и произносит тихо:
- Ты, Борис Иваныч, меня найди. Там несложно. От старого моста на север. Сам всё поймёшь. Только ищи меня на Пасху. На Пасху болотным колоколам звонить запрещено. Никто тебя не тронет. Как найдёшь, сам поймёшь, что делать.
Засим он встаёт и тяжело уходит к дверям.
- Пашенька, подожди, я Арину разбужу! Она за тобой каждый день плачет, пусть хоть краем глаза на тебя посмотрит.
Но гость уходит, не поворачиваясь, и Борис просыпается в холодном поту.
На Пасху он взял у соседа мотоцикл с коляской и поехал на юг, ничего не сказав Арине. Оставил транспорт в Пешнице, оттуда пешком. В одной руке лопата, в другой – багор. А в голове все байки, что он когда-либо слышал. Про желтолицего болотняника, пугающего грибников вздохами да всхлипами. Про кикимор, заманивающих путников в трясину криками о помощи. Про болотных криксов, запрыгивающих на спину и катающихся на человеке верхом до первых петухов. А ещё про хитрых лесавок, уродливых шурале, злыдней и хмырей…
А вокруг, куда ни глянь, топи; и чёрные столбы деревьев стекают с зелёных крон, и колышется ряска над смертельными ямами. Ягод – видимо-невидимо, и слышны голоса тетеревов, глухарей, пищух, неясытей. А потом нет голосов. Нет птиц. И хочется побежать назад, но Борис не сворачивает, на ощупь идёт через тайгу.
Сегодня Пасха. Сегодня нечисти на земле делать нечего.
Пашу он нашёл. Паша лежал на изумрудно-белом покрывале кислицы, почерневший, но не разложившийся за десять лет. Чёрная выдубленная кожа облегала высушенное лицо, перекрученные кисти торчали из рукавов шинели. А шинель мокрая насквозь, хотя дождей не было уже месяц. Значит, раньше он лежал в болоте, где кислород не мог разрушить ткани, где холод и сфагнум законсервировали его труп, обратили в торфяную мумию. И лишь недавно кто-то достал Пашу из болота, чтобы Борис придал его земле.
Хоронили лейтенанта рыбаки из посёлка. Никому в Ленинске не сказали. Там никого уже не осталось, кто помнил бы Овсянникова, а родных у Паши не было. Кроме Арины с Борисом. Не хватало, чтобы, узнав о мумифицированном трупе, в тайгу нагрянули учёные. Нет в тайге науки. Чёрная Церковь есть, а науки нет.
>>115670195 - Простите нас, - говорит Лиза, пряча в рюкзак злосчастную газету. - И спасибо за угощение.
- Вы нас простите, - смягчается Борис. - Мы здесь совсем от людей отвыкли. Сколько лет втроём кукуем.
Гости собираются, благодарят за уху. Испортившаяся атмосфера вновь налаживается. Кузьмич достаёт из кармана горстку конфет «Холодок» и протягивает Лизе. Улыбается. И вдруг, впервые за весь вечер начинает говорить:
- Это ещё что! Это разве невидаль! Вот была война, фашисты землю забирать пришли! Весь народ советский встал супротив. И звери встали, и птицы. И все существа встали. И домовые, и банники, и лесавки с водяными – все на войну пошли. Сталин отряд сформировал из нечистой силы, и она с фашистами сражалась, вот как было. Банники их камнями раскалёнными били, лесавки в топь заманивали. Леший с пути сбивал и прямо на мины вёл. Здесь это было, у нас. Не зря на гербе нашей Архангельской области Святой Архистратиг Михаил в лазуревом вооружении с червленым пламенеющим мечом и с лазуревым щитом, украшенным золотым крестом, попирает черного лежащего дьявола. Низвергнут лукавый, фашисты низвергнуты. Лишь болота остались. Чёрт, когда мир создавался, похитил у Господа кусок земли, съел да выблевал. Вот и болота получились. А вы говорите, невидаль.
Все смотрят на Кузьмича удивлённо, а потом Лиза произносит своим красивым голосом:
- Ну, нам пора. А Церковь мы и сами найдём. Тайгу с ног на голову поставим, но найдём.
И долго потом смотрят старики, как арендованная в Архангельске «нива» поднимается по склону от рыбацких избушек, делает поворот и уносится в строну Пешницы.
- Так тому и быть, - вздыхает Борис. - Вы Церковь найдёте, я – вас найду.
Арина крестится и заставляет Кузьмича перекреститься, но тот гудит, как паровоз, и машет птичьей лапкой вслед исчезающему автомобилю.
Вот уже двадцать лет подряд ходит Борис на Пасху в тайгу. В этот день отдаёт болото по одной своей жертве, выкладывает её аккуратно на покрывало кислицы, чтоб старик забрать мог. Раньше легче было, а нынче он совсем дряхлый стал. Порой до сумерек волочит труп по лесу. Все они под ольхой похоронены, недалеко от посёлка. Пашка первый был. Сейчас там маленькое кладбище. Двадцать торфяных мумий.
Борис, когда ещё почта до них доходила, выписывал журнал «Дружба народов» и прочёл в одном из номеров стихотворение Александра Блока:
Полюби эту вечность болот:
Никогда не иссякнет их мощь.
Этот злак, что сгорел, - не умрет.
Этот куст - без истления - тощ.
Теперь, закапывая очередную мумию, он читает блоковское стихотворение вместо молитвы, и Кузьмич сопровождает чтение паровозными гудками сложенных в трубочку губ:
Одинокая участь светла.
Безначальная доля свята.
Это Вечность Сама снизошла
И навеки замкнула уста.
Однажды он и Лизу похоронит: почерневшую, скорченную. Если до Пасхи сам не помрёт.
И мерещится ему болото, где под ряской, под трёхметровым слоем утрамбованных трупов лосей, росомах, волков, лисиц, белок, бурундуков, стоит Чёрная Церковь. И горят в её оконцах бледно-голубые огни – свечи покойников. И ждёт она, что однажды опоздает старый Борис, не успеет до окончания Пасхи из леса уйти.
>>115670640 Труба на дне была и вообщем их туда засосало и с другой стороны болота живых выплюнула. Точной истории сам не знаю где взять говорят даже продолжение этой вебм есть, все что сейчас написал прочитал в одном вебм треде.
>>115670993 Есть кулстори из Подмосковья. Ночевал как-то на даче. За 200 метров от дома начинаются бесконечные болота. Вышел на улицу воздухом подышать. И внезапно со стороны болот громкий протяжный крик. Что-то среднее между чайкой и человеком. Потом ещё пару раз. Забежал в дом и забаррикадировался высранными кирпичами. Утром сходил на то место, откуда, по моим прикидкам, кричали. Нашёл что-то вроде трёхпалых следов величиной примерно 30 см. А может это и не следы.
У Короткевича в "Дикой охоте короля Стаха" упоминается некий зверь, болотная рысь, который к 19 веку уже вымер. Что это за тварь? По описанию чуть ли не леопард, я бы не удивился, амурский подвид леопарда существует же. Там и про полесские болота много.
>>115672336 >в длину достигает 60—90 см, масса от 8 до 12 кг Да нет, тот-то явно крупнее был: >Волк пройдёт мимо, и лесная рысь чаще всего обминет человека, а болотная – нет: людоед она.
Вот еще цитатка: Не успели они оглянуться, как прыгнул из кустов болотный лемпарт, сбил ударом в грудь коня Рамана и выдрал у того коня кусок живота вместе с кишками, потому как такая уж повадка у этого зверя. И упал пан Раман, и ощутил смертельный ужас, потому что зверь пылающими глазами глядел в его лицо, и был он, этот зверь, шире его и длиннее. Но тут король Стах спрыгнул со своего лихого коня пёстрого прямо на спину рыси, схватил её за ухо, отодрал морду от лежащего Рамана и кордом, коротким мечом, полоснул её по горлу. Лемпарт отбросил его ударом лапы, и Стах отлетел, а умирающий зверь насел на него, но тут и пан Раман вскочил и разбил череп хищника своим боевым чеканом.
>>115661906 (OP) О, в моем детстве было охуенное болото. Дом деда и бабки, живших тогда в деревне, находился в двух шагах от кладбища, а позади в низине раскинулось большое болото. Утром я выходил из дому, и первым делом видел кресты и надгробные плиты выйдя за ограду я мог наблюдать болото устланное туманом, и выглядывающий из белой пелены одинокий заброшенный дом. Местная ребятня утверждала, что там прячестся Зек, и я представлял себе какое-то человекоподобное чудовище. Мне рассказывали, как однажды они туда пробрались и увидели на полу нож с прилипшими к нему кишками. Какое же оно криповое это болото. Плюс ко всему в детстве тетя включала нам с братом на ночь пластинку со сказкой, и там был эпизод, где сестра с братом идут по болоту, и один топит зачем-то другого, хоть я и не помню кто. Да. А таки однажды мой приятель и я пошли по краю этого болота, наступали на кочки, все как полагается(лол), и тут он внезапно провалился по самую шею. И тут же вынырнул назад. Даже испугаться не успели толком.
>>115671940 Нет у меня стори, я же сраный хиккан, да и ирл болота меня пугают, ходил пару раз по небольшим когда заблудился, с каждым шагом кирпичи откладывал, смотришь под ноги, ну вроде холмик с травой, наступаешь, и нога проваливается, а хрен знает что там под слоем травы в 20 сантиметров, вдруг под ней огромный океан.
Не подкинет кто пасту про 2х искателей военных трофеев, один был немцем, и когда они ночью спали у болот оттуда вылез отряд вермахта, не могу найти уже 3й год.
>>115673196 Ну короч были два мужика. Один был немцем а другой хуй его знает. Искали они трофеи. Ну с войны что еще остались. Ну искали короче и притомились. Легли спать у болота. А из него отряд вермахта вылез. Вооот
Вспомнился оче старый советский мульт по мотивам сказок каких-то сибирских аборигенов про похождения некоего героя, каковой герой забрался в болото к болотному хозяину крипотного вида и наебал его, соревнуясь в прыжках в высоту. Тот так высоко подпрыгнул, что герой успел съебаться. Кто-нибудь помнит?
>>115673551 Вообще воды боюсь, за исключением нормальных рек. >Неужели, засыпая в одиночестве под шум дождя, ты не слышишь их тихий настойчивый зов? Хрен им удастся меня заманить еще раз на болота, если опять заблужусь в лесу У меня проблемы с ориентацией или ориентированием буду сидеть на жопе и ждать мчс.
>>115674040 Утонуть проще простого. Погружаешься медленно и печально. Любоя попытка сопротивляться приведёт к тому, что тонуть будешь быстрее. Тяжёлая трясина сковывает движения. Вода заливается в ноздри. Свет гаснет.
>>115674250 Почему все так боятся болот? В ночное время да, а так норм же. Главное не залезать туда. Есть заброшенные хутора финнами да и не только. Леса здесь-топ, из многих регионов сюда ездят. Некоторые даже остаются.
>>115674571 Помню в детстве по ягоды ходил дак по колено в ебучий мох засосало. Вот тут я пересрался. А дед у меня вообще молодец-случайно в заброшенный колодец посреди леса провалился, лол.
>>115674236 Ну Зеленецкие мхи - размером где-то с весь Питер, там на краю и монастырь зеленецкий есть, он вроде действующий. А любанские-то что? У меня шесть соток в Трубниково, оче любопытно.
>>115674712 Сидит такой Вася в своей деревне и от злости на то что Манька не дает пишет гадости на дваче. вот думает, а как бы мне господ петербуржцев оскорбить, совсем охуели они, культурные вишь ебать их так! И решил придумать смишнявку о том, что петербуржцы типа педерасты.
>>115674337 Мясной бор погугли, вот у меня дача в этом лесу стоит, далеко топать не надо. А в другую сторону подальше болото огромное, бывшее озеро. Просто по виду крипотное место. Ну и просто околачиваться там немного стремно, там и волков можно повстречать и медведи не редкость.
>>115674094 Ну вот тута http://arhivach.org/thread/74267/ и тута http://arhivach.org/thread/71498/ вниз мотай, там вразнобой они будут. Например: паста от манси. Один раз молодой человек Йыван из нашего рода пошел на болота вниз по реке, за птицей и рыбой, был сезон и утка была нежная, жырная и хорошо каптилась. Нижние болота место исходенное многими поколениями, считай наш "огород", плыть туда пол-дня, там даже ради ловит. Было жарко и Йыван потерял бдительность и сидел на видном месте, ловил рыбу, там у наших была заимка, много поколений в том домике ночевали и хранили добычу, по этому он не прятался и даже запах дымом не заглушил. Поймал жырную белую рыбу, сидит и ест ее сырой, руками, и водкой из фляшки запивает. И вдрук к нему подходит человек, и садится рядом. Нормальный но запах сильный и опухший весь. И говорит - здравствуй Йыван, дай мне рыбьей крови очень я голоден. Йыван протянул ему рыбу и он высосал кровь и внутренности, и Йыван увидел, что у него муравьи из носа ползут а из ушей гной течет. И ужаснулся и говорит - я тебя узнал Гнилой Человек, оставь меня Хозяин со мной, он хранит меня. И стал пятиться от него, поминая Хозяина. А потом смотрит - это же Абка, что утонул прошлой зимой и не нашли его. И назвал его дурак по имени. гнилой Человек рассверепел и стал кричать что не умер он, а жизнь свою сейчас вернет, когда поест печени Йывана. Йыван понял что пиздец, но решил, что печень Гнилому Человеку не отдаст, потому что иначе его в Нижний Мир духи затянут навечно, и ударил сам себя в печень ножом, и от боли потерял сознание. Гнилой Человек на испорченную печень не позарился и ушел. А Йыван к вечеру очнулся, много крови потерял, но видно в печень ножом не попал, и смог встать и рану огнем прижечь. А что дальше делать? Доковылял до лодки, а домой плыть нельзя - Гнилой Человек по запаху найдет поселок. И тогда Йыван поплыл дальше вниз по реке, где русские живут. Из лодки уже вылезти не мог, только рукой махал. Русские поймали лодку и увезли его в больницу. Пришел через несколько дней в больницу милиционер и спрашивал - Кто его ножом ранил и где? Йыван честно сказал что Абка, на болотах. Русские стали его искать, солдат привезли, не нашли, так и один солдат пропал. Йыван хотел сказать что Гнилой Человек его утащил в трясину, но не стал. А потом Гнилой Человек по запаху Йывана нашел поселок русских и несколько лет там люди пропадали. А Йыван после лечения домой вернулся, уток не привез и гусей, зато привез 8 бутылок спирта и мешок пряников, а еще русских лекарств - все это ему дали в больнице даром. И дальше Йыван жил смело, ни Нижнего Мира не боялся ни Верхнего, ни соседей - если что - показывал шрам и говорил что печень у него русские вырезали в больнице, и сразу к нему интерес все враги теряли, но местные тоже сплетничали, что он без печени живет и замуж за него дочерей выдавать нельзя, даже несмотря на то что он встретил Гнилого Человека и жив остался.
>>115675129 Ой в пизду иди. Никогда блять таких долбоебов не понимал. Волков и медведей он боится. Что бы ты знал дикие животные человека гораздо сильнее ссут. Тем паче ты вооружен. Была бы нех какая другое дело.
>>115676194 Да я тоже заметил. Картинка из гугла, а гугол ее взял из презентации учителки какой-то, ну а она, вестимо, просто напиздила картинок из гугла
Блядь, а ведь в войну по этим болотам хуячили и вручную дороги прокладывали чтобы технику перебрасывать. На белорусском фронте вроде было такое. Рубили деревья, складывали подряд. Немцы охуевали от таких маневров.
Был у вас на новогодние праздники. По слухам, где-то в 100 км к северу от Петербурга в каком-то ебучем лесу торчат какие-то жертвенные языческие камни. Попробовали добраться, но куда там. Всё снегом завалило. Не проехать. А идти тогда долго было, да и наугад, в общем-то. В -20 по Цельсию - не самая лучшая затея. Так и уехали ни с чем. Может, оно и хорошо. Совершенно околдовывающая атмосфера. И крипово и сказочно одновременно.
>>115676835 Хули эти ведьмы-самое криповое что есть в этой игре, они блять просто охуительны, эти жертвы, этот гоберен ебучий, уши сука резаные. Ну как же охуительно. А все сотальное в игре говно
>>115677022 Блядь, радуйся, в 90 была тотальная нищета, наркота и синька вокруг, дикая атмосфера безысходности. Сейчас ЗОЖ в почете, курить вообще немодно, гаджетыхуяджеты, развлечения на любой вкус.
>>115677365 > атмосфера безысходности > вера в будущее Какая блядь вера? У власти очередной дед алкаш, кризис идет за кризисом, все накопления что были у населения превратились в бумажки (причем не раз), большинство жило исключительно за счет дач и пиздежа с заводов.
> дух свободы Закончился в начале 90-х, потом пошел тупо беспредел.
Только в вас, братушки, и нахожу отраду для моей криппилюбивой души. В игоры играть не можу, потому как ссусь очень, фильмы со времен блер вич не пугают. Остались в запасе пасты да картинки
>>115664377 пиздец ну вы ебанутые, читал сие бегемотство и понял шо думаю о: 1. HMM3 (именно болото). 2. Деревня, рядом лес, в детстве приезжали каждый год с предками, по утрам хуярил по 15 км в лес и выходил к болоту. ИМЕННО К ТАКОМУ, нету деревьев а просто мох вода и дохуища клюквы.
>>115677753 Главное, брат живой. Кстати, у соседей намечается ситуация что брат соседки может помереть от алкаголя. Планирую при ней какнить заявить что он безвреден.
>>115677419 Двачую. Я бы хотел пожить в период НЭПА, тогда у нас была неплохая возможность хоть как-то догнать америку, но увы, халява продолжалась недолго. Еще неплохо было в 60-х, Сталина уже нет, гайки чуть приспустили, хозяйство расцветает, мы первые в космосе. Вот где действительно был оптимизм и вера в будущее. Даже не смотря на то что там до третьей мировой был волосок.
>>115677727 Сейчас лучше, поверь. Есть хоть хуевые, но возможности для легального роста. В 90-х выбора особого не было, либо в криминал подаваться, либо самому насасывать у криминала.
>>115677960 это да, действительно стремно Но я почему-то не обосрался, а просто долго выглядывал в темноте источник шума, так и не увидев ничего, просто пошёл спать спать в лесу, в палатке,, на берегу реки, в которой стонет нечто алсо, в Карелии был, на энгозере, болота кругом, есть озеро, немного твёрдой земли, где стоит лагерь, а дальше только лес и болото, которого таки сильно больше чем леса
Учёные предполагают несколько причин, по которым люди нашли своё последнее пристанище в болоте. Некоторые — на телах которых нет следов насильственной смерти — вероятно, просто утонули. Другие либо становились жертвами преступления, либо могли быть убиты во время жертвоприношения богам или за какие-либо проступки. Достаточно часто как причина смерти упоминается удушение (обычно шнуром, верёвкой, ремнем, повязкой и т. д.) или перерезание горла.
Говорят, у вас там сейчас с природой дела значительно лучше обстоят, чем раньше. Вода везде чистая. Якобы, можно даже из Онежского озера можно пить прям так. Кипятить не обязательно.
>>115677896 >В связи с высокой плотностью зыбучего песка, человек или животное не может полностью утонуть в нём. Зыбучий песок безопасен сам по себе Алсо, я имел в виду тех традиционных песков которые полнстью засасывают, таких нет, а те что есть не особо опасны
Чипекве (пожиратель бегемотов) — неизвестное науке животное, якобы обитающее в джунглях Африки. В советской прессе было популяризовано журналистом Сергеем Куликом, побывавшим в Замбии. По его утверждению животное обитает в районе между заповедником Сумбу и Мверу в озере Бангвеулу, окружённом болотами.
>>115679020 Есть техника опознования того что ты попал в песок и как можно более быстрого предотвращения погружения на глубину с которой уже невозможно выбраться.
>>115677351 >>115677649 >>115666779 Видал подобную хуйню на болоте у озера Черное, по крайней мере так его называю в деревне где я гостил летом у бабки. Близко подходить подходить не стал ибо топко там было очень, зассал утонуть. Но рядом этой хуйней очень сильно клонило в сон, хотя возможно это из-за сон-травы(я не знаю как называется это растение но он издает сильный запах который слабого человека может даже усыпить).
Мне дед еще рассказывал стори про "конский волос": такую хуйню длинной примерно 1-2 метра,внешне как волос только чуть толще пол сантиметра примерно, которая начинает появляться после 1 августа на черных реках и утаскивает на в омуты любого кто до нее дотронется. Бабка когда в детстве у нее жил постоянно заставляла ставни на окна весить и засовы се выставлять на ночь. Я однажды засовы во дворе забыл выставить (двор -место где держали скот, который у нас в доме весь вырезали из-за невозможности за ним ухаживать), а на утро оказалось кто ворота двора были открыт настеж.Хотя они довольно тяжелые из 5 сантиметровых досок со стальной оконтовкой. Что самое странное ничего не было украдено, хотя там лежало много дорого инвентаря и 40 литров спирта. Мне потом от бабки сильно влетело.
Архангельск кун происходило все в деревне Пукшеньга
>>115679197 > на утро оказалось кто ворота двора были открыт настеж.Хотя они довольно тяжелые из 5 сантиметровых досок со стальной оконтовкой. Что самое странное ничего не было украдено, хотя там лежало много дорого инвентаря и 40 литров спирта ЧУПАКАБРА?
Начал искать фотографии болот с работы, но вдруг оказалось, что их крайне мало. Что логично - когда лазиешь по яйца в воде, фотографировать как-то некогда работаю на северах-кун
>>115679244 Хуй знает, животных то там нее было уже лет 5 наверно. Мы там инструменты хранили типо бензопил/снегоходов/лодочных моторов/ мотокос и спирт/самогон/ бензин в бочках.
ГИГАНТСКИЙ ПОЛОЗ В 1940 году в Ильменском заповеднике видели огромную змею, которая грелась на торфяном болоте совсем близко от базы. Летом 1961 года недалеко от озера Большое Миассово жительница деревни Уразбаево встретила змеюку, у которой «голова большая, как у сома-рыбы. Тулово с толстое полено, серое, метра три будет». В отличие от других очевидцев женщина не убежала, а стала бросать в змея камни. Тот покорился и уполз.
хочу травануть галимую стори про болото пока тред не ушел в бамп лимит. когда мне было лет 10 я с некоторым количеством людей поехал по грибы. Нас было человек 8, и мы погнали туда на вольксвагене транспортер 3. Вся суть в том что мы собирали грибы часов 6, а автовладелец уронил ключи в болто, но обнаружил это по окончанию сборов грибов и большая часть из нас искала ключи от машины часа 2, а потом еще часа 2 полу пьяный электрик пытался завести машину как в фильмах про угонщиков отрывая провода и смыкая их лол (у меня глупой слог, простите) за это время я научился метать нож, меня научил дядя, и еще мне всё эт время было страшно что мы не сможем выбраться из леса. Но в итоге бухой электрик запустил тарантас и мы уехали обратно домой с полными корзинами грибов, ибо пока великие мужчины копались в машине\метали ножи самки в той поезке продолжали собирать грибы и насобирали полные коризины всем :)
Однажды ходили за черникой и я по пояс провалился на ровной тропинке, а до меня на той тропинке человек 10 ещё прошло и хуй. За черникой больше не ходил.
>>115680763 ходил там в этом году. Чуть не утонул кстати. Провалился по ботинки, но сразу упал на спину и пополз назад. Помогло. Спасибо, что напомнил, лол
>>115680523 Ну смотри, надеваешь сапоги и идёшь со своей улицы Новой до автобуса, который идёт на север, чем дальше, тем лучше и нетронутее. Дальше в глубь леса, низины и вот тебе болота. Иногда очень красивые места попадаются, с маленькими заросшими озёрами, и в чистых местах встречается редкая живность.
>>115670237 А где почитать историй таких вот, мистических, полумистческих и просто атмосферных про глубокую глухую, тайгу, болота и деревни, затерянные в лесах. Короткие рассказы и большие романы приветствуются. Астафьева читал, Маврина читал.
Итак, какова же глубина болота?