У меня уже как год геморрой. Я обожал смачно расчесать очко, когда свербело, и понюхать пальцы. Кровищи было дохуя и все трусы были пропитаны кровью (даже до джинсов доставало). Так вот, когда-то мама спалила мои окровавленные трусы и заставила пойти с ней к врачу. Значит, осматривает он мой

Аноним 13/04/20 Пнд 20:04:18 #1 №217754594

У меня уже как год геморрой. Я обожал смачно расчесать очко, когда свербело, и понюхать пальцы. Кровищи было дохуя и все трусы были пропитаны кровью (даже до джинсов доставало). Так вот, когда-то мама спалила мои окровавленные трусы и заставила пойти с ней к врачу. Значит, осматривает он мой расчесанный пердак, весь в увечьях и геморроидальных образованиях и вдруг... Я почувствовал какой-то свербеж в очке, как будто катях выкатывается. В общем к врачу, на фоне моего расчесанного геморроя, вылез червячок. Как оказалось, он был послан на разведку не один, а с десятком других сородичей. Доктор их трогать не стал. Вручил моей мамке, которая стояла с вылупленными глазами (по-моему они у нее до сих пор на выкате с того дня) бумажку с лекарствами и свечами от геморроя, которые должны были убить червячков и вылечить клапан. На лекарства я, само собой, забил. И когда мои новые товарищи выползали подышать свежым воздухом, я, помимо геморроидальных шариков, расчесами задевал и их. Удовлетворив потеху, я осознавал, что вскоре я поплачусь за такую шалость, так как расчесанный геморрой начинает ужасно кровить и болеть от каждого малейшего шороха или колебания воздуха. Так как моим друзьям было похуй на это, и покидать околоочковое пространство они до утра не собирались, то отправили они меня на толчок мучаться от ужасных болей, которые они мне причиняли своим движением внутри меня. Я пыжился и корежился от неимоверных страданий, плакал и выл от безысходности. Постаравшись выдавить из себя хотя бы комок говна, дабы тот десантировал моих компаньонов в Сточные Воды Российской Федерации, я осознал, что ничего хорошего из этого не выйдет. Тогда я, превозмогая адские муки, засунул палец в ректальное отверстие и начал пытаться извлечь перепончато-кольчатых адъютантов наружу. Мой жуткий вой слышало полдома, но все усилия впустую - ловкие гости избегали любых попыток прижать и вышкрести их. И тут вдруг я почувствовал какое-то зловещее урчание в животе. Обагрив жителей моего кишечника пикантными газами, я ощутил транзит чего-то мерзкого, ужасного в своем кишечнике. И тут струя мощнейшего поноса что есть силы вылетела наружу. Засрано было всё: от ободка, до моих волос, кофты, трусов, ковра и дверной ручки. И это было не просто говно, а смешанные с кровью фекалии после салатика с майонезом и утреннего филе, запитого кефиром. Казалось, от болевого шока, я просто напросто вырублюсь - каждый удар сердца видел свой импульс в моем распухшем очке. И это уже была не невинная розовая дырочка 19летнего парня, и даже не пораженное геморроем анальное отверстие юноши. То, что я нащупал - вызвало у меня шоковый трепет. Это было образование с человеческий кулак, что сочилось говном и кровью. Видно его было без всяких зеркал и нагибаний - огромнейшая пульсирующая опухоль, вены на которой отражали блики засраного толчка. Но всё это всего лишь репетиция перед тем, что я увидел мгновение спустя... Осознав, что мой рот также полон говна, я начал истошно выплевывать его, и тут я увидел... Вместе со струей говна, по всему помещению туалета, в десантных копро-капсулах, были десантированы они... Черви были на кафеле, ковре, у меня в волосах, и... В ладонях. Это прожорливое создание радостно крутилось юлой в моей руке, как будто это было самым счастливым днем в его жизни. Если бы у него были подобия рук, он бы несомненно махал мне - бывшему хозяину, радостно извещая о своих экспедиционных достижениях. И тут, я услышал в коридоре шаги - кто-то приближался к параше. Это была моя мама, которая проснулась от моих ужасающих извываний. Она открыла дверь и у видела меня всего обосраного в глистах и была совершенно голой. Её соски были возбужены, а от волосатой пизды шел запах готовой к спариванию самки. Я, не стесняясь того, что был с ног до головы в кале и глистах, повалил старую сучку на ободок и начал ебать в пизду, в жопу, потом в рот. Смачно обкончал сисяры и ебальник, потом исполнил французский поцелуй и дал пощечину. Внезапно, я очень сильно испугался и упал в обморок. Проснулся я чистым в своей кроватке и с мамой не разговариваю уже две недели. Такие дела, двач.