бамп
бамп
бамп
Ты немного не понял сути, писать надо не говно, а про говно
Здоровья маме!
ужасное дество
бамп
Я бы хотел с тобой дружить
Сорокин, залогинься.
Я Куколдов. Голова ты садовая!
На самом деле никогда не понимал этой хуйни, когда человеку нужно посрать, но он терпит. Прижало — развернулся и ушёл в сортир, лучше тебе потом поебёт мозги тян/препод/начальник, чем ты опозоришься на всю оставшуюся жизнь и будешь вынужден менять место работы или учёбы
хорошая паста, поржал, спасибо
Зачем? Ты долбаеб? Зачем рот твоей мамаши существует тогда?
Я помню в школе на выпускном девятого класса должен был вести выступление с моей одноклассницей. Вступление говорила она, потом должна была передать мне микрофон дабы я продолжил речь. До этого дома я нажрался крабовых палочек с майонезом, и к тому времени у меня нихуево пучил живот. В общем передает мне она микрофон, я делаю глубокий вдох перед тем как высказаться и проговаривая первый слог пускаю громкого пердаком. На секунду запнулся и продолжил речь. Одноклассница просто не могла не заметить это событие. Начал осознавать, что говно всё подкатывает и подкатывает к очку. Вспомнив желтоватый оттенок крабовых палочек, я еще больше разусомнился, что всё пройдет без происшествий. Вновь передав микрофон ведущей, я начал нервничать и пытаться распознать где безвредный шептун, а где струйка говна. Спускать клапан я не решался, так как был одет в светло-серый костюм и в зале присутствовали все три девятых класса, их родители, все учителя и некоторые знакомые моих одноклассников. Тоесть народу было далеко за сотню. Я сильно покраснел и к тому времени мне вновь вручили микрофон. Открыв рот, я почувствовал сильнейшее урчание в желудке, наверное из-за сдерживания потенциальной дрыстни. И на фразе "а также мы приготовили..." с мерзейшим пердежом дрыстня экстрактировалась из моего кишечника. Притом это не был "безобидный шептун", а скорее напористая струя из крана, который открыли поворотом на 360 градусов. Так как микрофон был чувствителен, этот ивент громчайшим образом прозвучал на всю огромную аудиторию. Обреченность и жаль я видел в глазах своей коллеги. Ощупав на месте заднего прохода брюки я обнаружил зелено-коричневую массу у себя на руке. опустив взгляд, я узрел, что костюм уже давно стал носителем мерзких каловых масс. Протек даже низ пиджака, 300 рублей, которые дали мне родители на "погулять" с одноклассниками после выступления. Я скривил лицо и истошно взвыл, метнув микрофон однокласснице. Но он тоже оказался засранным. В итоге ее прекрасная прическа, вместе с дорогим белым выпускным платьем приобрели оливковый оттенок. Вскрикнув, я заревел и прямо на сцене начал раздеваться из-за невыносимой вони, которая распространилась на весь зал: зрители затыкали руками и воротниками ноздри, глаза, уши и начинали паниковать. Растегнув ширинку, оттуда выстрелила еще одна струя поноса которая, как бросок профессионального баскетболиста, залетела, словно мяч в корзину, в рот моей классной руководительницы Галины Романовной, которая открыла ротовое отверстие в поисках несуществующего в аудитории свежего воздуха. Глаза старушки закатились и она пустила ртом большущий говняной пузырь. Посетители в панике начали выбегать из зала, некоторые падали и задыхались прямо там. Ваня, ученик нашего класса, был болен астмой и всё время носил с собой балончик, который юзал если ему становилось хуево дышать. Что он и сделал, но было уже поздно - кал проник в легкие астматика и вызвал ихний коллапс. Жиробас Витя подох от инфаркта, после чего, как сообщили врачи, в его уже мертвом теле случился болевой шок и 2 инсульта. Затем я заметил свою маму в средине зала. Она все еще сидела и рыдала от позора, на который обрек себя ее единственный сын. Я, превозмогая безумие и ужас, подбежал к ней и перед тем как обнять, отметил ее огромные сиськи и большущую красивую задницу, которую подчеркивало ее вечернее платье. Я снял с себя засранные трусы и поставил эту сучку раком. Кончил в нее 4 раза, выебал в пизду, два раза в жопу и в рот. Потом обкончал ей ебальник и схватив за волосы поцеловал ее французским поцелуем. С тех пор мы две недели не разговаривали, такие дела.