Бамп моему ахуенному треду!
Пук-среньк
Бамп
у меня появилась странная страсть - я люблю ебать говно. в прямом смысле этого слова. дом у меня частный, живу в городе, поэтому особо говна найти не получается. но у нас как-то поселились в соседнем доме люди, которые разводят лошадей. в один прекрасный день я остался один дома, и забыл за родителями закрыть калитку. одна из этих рыжих парнокопытных забрела на наш участок и навалила огромную кучу. хозяин сразу же прибежал и увел ее, извиняясь. забор у нас высокий, сплошной, за ним не видно, что происходит в саду. я пошел, закрыл калитку на щеколду, стою, смотрю на эту кучу и думаю, что мне с ней делать? а куча большая, особенно для меня - на тот момент мне было лет 10. большая, заманчивая, такая ароматная… я пощупал ее рукой - мягкая такая… я почувствовал, что у меня встает мой хер. недолго думая, я скинул с себя штаны, трусы, упал на землю, уперся головкой члена в кучу, и начал трахать говно. оно было еще теплое, и мой член обволакивало приятным жаром, что еще больше возбуждало мою разгоряченную плоть. я двигался вверх и вниз, постепенно набирая темп, и мой член дрожал от возбуждения, так приятно мне не было еще никогда. теплое говно ласкало мой хер, головку щекотало обилием дерьма, ствол моего члена становился все тверже и тверже, кайф распирал мой хуй так сильно, что он готов был взорваться. уретра забивалась говном, но это не мешало ей истекать смазкой. с каждой секундой становилось все приятнее и приятнее, и с моих губ невольно сорвался стон наслаждения. я ебал говно и стонал, стонал так, как стонет та самая девка из хентая, которую трахает гг с 240 сантиметровым членом, надавливая головкой на точку G и одновременно натирая набухший, возбужденный клитор.это были одни из самых приятных минут моей жизни, я кончил около трех раз, а мой каменный стояк все не падал - так он полюбил это прекрасное говно. в итоге я перетрахал всю кучу настолько, что от нее осталась раскиданная по земле лепеха, которую трахать было уже невозможно. от этого траха я кончил примерно шесть раз, и каждый оргазм был невероятно бурным, сперма щекотала мою уретру изнутри, выливаясь сильнейшим потоком наружу, ее было так много, что мой член разрывало от кайфа, внутри него было так приятно, что я даже говорить не мог - у меня отшибло голос от этого наслаждения. все говно после меня было вперемешку со спермой. могу с уверенностью заявить, что моей спермы там было больше, чем говна. я быстро перенес его лопатой в сортир, и пошел отмывать свой хер от толстого слоя лошадиного дерьма.
после этого я стал зависим от говна, без него мне становилось не по себе. от обычной дрочки я больше не кончал, а кончить ужасно хотелось, но именно в огромную, теплую кучу говна. к сожалению, пусть родители у меня и уезжали часто, но я никак не мог запустить в свой сад лошадь, чтобы она навалила мне большую кучу, чтобы я смог наконец потрахать говно. хозяин теперь запирал лошадей на ключ, думая, что спасает мой сад от говна, но на самом деле он убивал меня, убивал тем, что я не мог насладиться говном. я больше не мог так жить, целый месяц я не трахал какашек, мой член изнывал от возбуждения, я проходил почти неделю с твердым стояком. я думал, что впаду в депрессию из-за нехватки говна, но тут в мою голову пришла гениальная мысль.
родители опять уехали, а я остался один. я запер калитку, и пошел срать. высрав из жопы приличную какашку и спустив ее в сортир, я, недолго думая, взял из сарая заранее подготовленную веревку и сбросил в отверстие в сральнике. из дырки тут же полетела куча мух, но я не обратил на них внимания. самое главное для меня сейчас было потрахать говнеца. я скинул с себя одежду, спустился по веревке в сортир и сразу же припал своим тазом к толстому слою дерьма, лежащему на дне сортира. мой недельный стояк впился в скользкое говно, мой член свело от кайфа и возбуждения, и я громко простонал, да так, что птицы на деревьях неподалеку в ужасе разлетелись, испуганные моим истошным стоном.
мой член затвердел за долю секунды, возбуждение внутри достигло рекордной отметки, и я, наверное, мог бы попасть в книгу рекордов гиннеса, как человек, получивший самый сильный кайф в члене от траха. я стал агрессивно выбиваться своим агрегатом в толстый слой говна, и я стонал, руки сводило от кайфа, но я все равно трахал говно. какашки летели во все стороны, мой член пробивал дерьмо не хуже дрели. возбуждение щекотало мой член изнутри, яйца набухли и стали тяжелыми, как гири, от колличества спермы, вырабатывающейся в них. чувствуя, что сейчас кончу, я сжал жопу, надавив на простату, и тут из моей уретры фонтаном полилась густая сперма, распирающая мой хуй. я громко застонал, уперся носом прямо в говно, но мне было не до гигиены - мой член сейчас сводило от невьебенного кайфа, все мое тело трясло, я вдалбливался хуем в говно и стонал во все горло, руки подкосились, и я рухнул лицом прямо в говно, мой рот забился говном, но я не закрывал его, я продолжал стонать и выбиваться задом в какашки, сперма лилась и лилась, оргазм накрыл меня с головой. фонтан густой спермы продолжал биться из моего каменного члена, я чувствовал, что сейчас умру от кайфа, я бился и бился чувствительной головкой в говно, мой эрегирирующий член все сильнее накрывало оргазмом. от распирающего возбуждения я перестал понимать, что творю, я стал откусывать куски говна и глотать их, я не мог справиться с вырывающимся наружу возбуждением. я загреб в обе руки огромные кучи говна, схватил ими член, перевернулся на спину и начал дрочить. сперма вперемешку с говном взлетала до потолка и падала прямо мне на лицо, а я никак не мог перестать стонать, я ловил ртом эту говнявую сперму и проглатывал ее, мне было уже не важно, что происходит - я наконец-то ебу говно!!! так я кончил около семи раз, а когда вылез из сортира, я был полностью в говне - руки в говне, голова в говне, хуй торчащий тоже в говне, и даже рот весь в говне. торжественно могу заявить, что я - туалетный житель. при виде меня обосралась даже наша собака, а я подобрал ее говно, обмазал им свой член и еще раз кончил. после этого, я вот уже лет 6 залезаю в сортир и ебу говно, от меня уже за километр несёт говном, мои родители съехали с собственной хаты и даже отправляют мне деньги, лишь бы не видеть меня и не чувствовать этот запах говна. а мне хорошо. и я доволен, и мой член, да и все в моем небольшом окружении. может быть, недовольно только говно, которое отымели вот уже сколько раз. теперь в узких кругах меня зовут простым прозвищем - говноеб.
Бамп
Дайте пасту про парализованного деда, и альтернативную версию про кормление.
С меня нихуя
С меня нихуя
Пук
Бамп
В очередной раз, я сидел и курил у себя в комнате. Знаете, все ж таки бесполезная привычка, вредная, да и честно говоря по кошельку бьет. У меня хоть и не было своего дохода, но все равно обидно. А еще, после сигарет, все воняло дымом, вся комната, одежда, небо, и даже Аллах.
- Хватит это терпеть! - крикнул я, и сиганул из окна вниз, к Петровичу. Пока летел, подумал, что надо все же бросить курить раз и на всегда, а не как обычно. Поскольку Петрович был мудрым человеком, я точно знал, что он поможет мне, в моем не легком начинании.
Мой бездомный друг был у себя: он сидел на небольшой кучке мусора, и ногой вычесывал из своей бороды блох. Он поднял голову вверх, и увидел летящее на него тело. Культурно встав, и отойдя чуть в сторону, освободив мне площадку для приземления, стал дожидаться меня. Ждал он не долго: я в ту же секунду плюхнулся на согретую бомжовской жопой кучку отходов. Встав и отряхнувшись, я рассказал ему о своей затее...
Петрович не особо хотел слушать о моих проблемах, и периодически пытался присесть посрать, но дружеские вертухи по ебалу возвращали его в наш диалог. Дослушав меня, он сказал следующее:
- Ну че бля, курильщик хуев? Да? Мне кто то говорил, что курение это скрытое желание сосать хер... Гы гы... Ладно, не тушуйся, есть маза! Слыхал о электронных сигаретах?
- Электронные сигареты? Петрович, совсем ебанулся блядь? Может еще электронную охоту мне предложишь? - в недоумении ответил я
- Э, блядь, я тут тебе помочь пытаюсь, а ты "ебанулся, ебанулся"... Двадцать первый век, йопта! Китайцы уже давно придумали, как можно обезопасить процесс курения... Правда это уже называется парение, ибо вдыхаешь ты не дым, а пар. Да не смотри ты так на меня, не тот пар, который от твоего чайника! Специальный! Короче жижка туда заливается, нажимаешь на кнопку, нагревается какая то хуйня внутри, жижка начинает кипеть, и затягиваешься продуктами кипения, а не горения. - ответил мне Петрович.
Бомж никогда не перестанет удивлять меня! Откуда он столько хуйни знает? Ну да не важно. Не долго подумав, мы решили идти на поиски электронной сигареты. Поскольку денег у нас не было, мы решили пострелять на районе. Подойдя к незнакомому молодому человеку, я спросил: Уважаемый, электронной сигаретки не найдется?
Уважаемый посмотрел на меня в недоумении, и сказал что я ебанутый, после чего получил одну порцию "вертух в щи", и десерт, в виде говна Петровича, который решил посрать на него, когда тот завалился. Районная привычка.
Потратив еще около часа на попытки настрелять электронное курево, мы наткнулись на молодого человека, который не стал называть нас ебанутыми, а все ж таки решил помочь.
- Ребят, да вы упоролись? Хах, стрелять электронные сигареты, кому скажи, не поверят! Смотрите, вон там за углом, магазин, где торгуют подобными девайсами. Идите туда, там вам помогут! - ответил нам незнакомец.
Переглянувшись с Петровичем, мы решили сплясать нижний брейк, и спеть "Катюшу" на узбекском, после чего сверкая пятками ломанули в магазин. Зайдя внутрь, мы ничего не увидели. Все, совершенно все было в дыму. Ну или в пару, это не суть. На ощупь добравшись до кассы, мы увидели парнишку, видимо продавца.
- Чем могу помочь? - сказал паренек.
- Электронки блядь закурить не найдется? - вежливо поинтересовался я.
Удивленно посмотрев на меня, продавец встал, открыл окно, и за пару минут проветрил помещение.
- Электронки закурить? Ну давайте посмотрим, что тут есть у нас. - сказал он же.
Подойдя к стеклянному шкафу, он начал показывать нам цифровые устройства. Ебануца, на этих сигаретах были кнопки, дисплеи, и судя по всему цифровые платы. Не, ну прикиньте, микро компьютер в сигарете!
- Ну вот смотрите, могу вам предложить айстик на 45 ватт, с вариваттом, термоконтроль на никеле, с головой от мело с сабомной намоткой, с свободным воздуходувом. - сказал парнишка продавец.
Сказать что мы с Петровичем охуели, это ничего не сказать, я еще и обосрался. Столько новых слов я был не способен переварить. А когда мы посмотрели на ценник, то охуели в двойне: 4000 рублей! Да на эти деньги Петрович пол года живет, а тут какая-то сигарета!
- Да ты охуел! За какую то хуиту с "вареной ватой" четыре тысячи просить? А ну блядь, дай нам что нибудь попроще, рублей за десять! - ответил ему я.
Прозревая с нас, парнишка полез на верхнюю полку, и достал оттуда маленькую коробочку, и смахнув пыль, открыл ее.
- Ну вот, мехмод от компании "ДушамбеТаджик inc". Устройство сделано народными умельцами ближнего СНГ, поэтому может вонять пловом... Или говном. Знаете, эти вещи пахнут удивительно одинаково... Так что забирайте бесплатно. - проговорил продавец. Судя по всему, он был рад избавиться от этой вещицы.
Мне было похуй на запах говна, все равно обычные сигареты воняют еще хуже. Отобрав коробку с устройством, мы пошли на выход.
- И да, будьте осторожней, этот мехмод не самый безопасный! - предупредил нас кассир. Он наверно имел в виду, что курение убивает. Ну, эт мы итак знаем!
Вернувшись на помойку, мы с Петровичем сгорая от нетерпения, стали разбираться с новым девайсом. Такс, вот сама сигарета, вот кнопка что бы курить... ага... во, жижка тут залита уже, походу та самая, с о вкусом плова.
Включив аппарат, я сделал первую затяжку. Да, действительно вкус плова, который удивительно смахивал на говно. Очень даже не плохо! Надо еще закупить этой жижки из Таджикистана. Сделав пару тяг, я обосрался, ибо это было нереальное удовольствие, после вонючих табачных палочек. Я просто ловил с этого кайф: приятный пар без вкуса гари, и удивительная легкость внутри после затяжек. Да, этими качествами обычная сигарета вряд и может похвастаться.
Я совсем расслабился, и начал делать большие затяжки. Я почувствовал не большой запах гари, но он только придавал некой пикантности говеному вкусу. И тут вдруг залипла кнопка, которую надо нажимать, что бы сделать затяжку. Заебись, теперь ничего жать не надо!
А сигарета с каждой тяжкой становилась все горячее и горячее... В принципе, ничего нового, с обычным куревом все так же. Не обратив никакого внимания, я взял мундштук в зубы, и....
- АЛЛАХУ АКБАР! - пропищала сигарета, и взорвалась. БАБАХ! - и у меня нет половины зубов. Все ебало было в саже, подпалена челка, и брови были полностью уничтожены огнем. Я встал, и с беззубой улыбкой посмотрел на Петровича. Бомж ржал так, как будто увидел того самого таджика, который бухал всю ночь кумысом с водкой, и на утро собрал это адское устройство. Да, скорей всего я был похож именно на него. И пахло от меня так же, ибо я обосрался. Не много пошатнувшись, я упал без сознания...
Очнулся я в травмпункте, с перевязанным ебалом. Доктор сказал, что мне еще повезло, что остался со своим лицом, и что оно не сгорело. Знаете что? С тех пор я не курю. Вообще. Не даром говорят, что электронные сигареты помогают бросить курить. Вот, мне помогло, Петрович хуйни не посоветует. И все же, любое курение убивает, если обычная сигарета это делает медленно, то электронное устройство из Таджикистана это сделает куда быстрее!
- Хватит это терпеть! - крикнул я, и сиганул из окна вниз, к Петровичу. Пока летел, подумал, что надо все же бросить курить раз и на всегда, а не как обычно. Поскольку Петрович был мудрым человеком, я точно знал, что он поможет мне, в моем не легком начинании.
Мой бездомный друг был у себя: он сидел на небольшой кучке мусора, и ногой вычесывал из своей бороды блох. Он поднял голову вверх, и увидел летящее на него тело. Культурно встав, и отойдя чуть в сторону, освободив мне площадку для приземления, стал дожидаться меня. Ждал он не долго: я в ту же секунду плюхнулся на согретую бомжовской жопой кучку отходов. Встав и отряхнувшись, я рассказал ему о своей затее...
Петрович не особо хотел слушать о моих проблемах, и периодически пытался присесть посрать, но дружеские вертухи по ебалу возвращали его в наш диалог. Дослушав меня, он сказал следующее:
- Ну че бля, курильщик хуев? Да? Мне кто то говорил, что курение это скрытое желание сосать хер... Гы гы... Ладно, не тушуйся, есть маза! Слыхал о электронных сигаретах?
- Электронные сигареты? Петрович, совсем ебанулся блядь? Может еще электронную охоту мне предложишь? - в недоумении ответил я
- Э, блядь, я тут тебе помочь пытаюсь, а ты "ебанулся, ебанулся"... Двадцать первый век, йопта! Китайцы уже давно придумали, как можно обезопасить процесс курения... Правда это уже называется парение, ибо вдыхаешь ты не дым, а пар. Да не смотри ты так на меня, не тот пар, который от твоего чайника! Специальный! Короче жижка туда заливается, нажимаешь на кнопку, нагревается какая то хуйня внутри, жижка начинает кипеть, и затягиваешься продуктами кипения, а не горения. - ответил мне Петрович.
Бомж никогда не перестанет удивлять меня! Откуда он столько хуйни знает? Ну да не важно. Не долго подумав, мы решили идти на поиски электронной сигареты. Поскольку денег у нас не было, мы решили пострелять на районе. Подойдя к незнакомому молодому человеку, я спросил: Уважаемый, электронной сигаретки не найдется?
Уважаемый посмотрел на меня в недоумении, и сказал что я ебанутый, после чего получил одну порцию "вертух в щи", и десерт, в виде говна Петровича, который решил посрать на него, когда тот завалился. Районная привычка.
Потратив еще около часа на попытки настрелять электронное курево, мы наткнулись на молодого человека, который не стал называть нас ебанутыми, а все ж таки решил помочь.
- Ребят, да вы упоролись? Хах, стрелять электронные сигареты, кому скажи, не поверят! Смотрите, вон там за углом, магазин, где торгуют подобными девайсами. Идите туда, там вам помогут! - ответил нам незнакомец.
Переглянувшись с Петровичем, мы решили сплясать нижний брейк, и спеть "Катюшу" на узбекском, после чего сверкая пятками ломанули в магазин. Зайдя внутрь, мы ничего не увидели. Все, совершенно все было в дыму. Ну или в пару, это не суть. На ощупь добравшись до кассы, мы увидели парнишку, видимо продавца.
- Чем могу помочь? - сказал паренек.
- Электронки блядь закурить не найдется? - вежливо поинтересовался я.
Удивленно посмотрев на меня, продавец встал, открыл окно, и за пару минут проветрил помещение.
- Электронки закурить? Ну давайте посмотрим, что тут есть у нас. - сказал он же.
Подойдя к стеклянному шкафу, он начал показывать нам цифровые устройства. Ебануца, на этих сигаретах были кнопки, дисплеи, и судя по всему цифровые платы. Не, ну прикиньте, микро компьютер в сигарете!
- Ну вот смотрите, могу вам предложить айстик на 45 ватт, с вариваттом, термоконтроль на никеле, с головой от мело с сабомной намоткой, с свободным воздуходувом. - сказал парнишка продавец.
Сказать что мы с Петровичем охуели, это ничего не сказать, я еще и обосрался. Столько новых слов я был не способен переварить. А когда мы посмотрели на ценник, то охуели в двойне: 4000 рублей! Да на эти деньги Петрович пол года живет, а тут какая-то сигарета!
- Да ты охуел! За какую то хуиту с "вареной ватой" четыре тысячи просить? А ну блядь, дай нам что нибудь попроще, рублей за десять! - ответил ему я.
Прозревая с нас, парнишка полез на верхнюю полку, и достал оттуда маленькую коробочку, и смахнув пыль, открыл ее.
- Ну вот, мехмод от компании "ДушамбеТаджик inc". Устройство сделано народными умельцами ближнего СНГ, поэтому может вонять пловом... Или говном. Знаете, эти вещи пахнут удивительно одинаково... Так что забирайте бесплатно. - проговорил продавец. Судя по всему, он был рад избавиться от этой вещицы.
Мне было похуй на запах говна, все равно обычные сигареты воняют еще хуже. Отобрав коробку с устройством, мы пошли на выход.
- И да, будьте осторожней, этот мехмод не самый безопасный! - предупредил нас кассир. Он наверно имел в виду, что курение убивает. Ну, эт мы итак знаем!
Вернувшись на помойку, мы с Петровичем сгорая от нетерпения, стали разбираться с новым девайсом. Такс, вот сама сигарета, вот кнопка что бы курить... ага... во, жижка тут залита уже, походу та самая, с о вкусом плова.
Включив аппарат, я сделал первую затяжку. Да, действительно вкус плова, который удивительно смахивал на говно. Очень даже не плохо! Надо еще закупить этой жижки из Таджикистана. Сделав пару тяг, я обосрался, ибо это было нереальное удовольствие, после вонючих табачных палочек. Я просто ловил с этого кайф: приятный пар без вкуса гари, и удивительная легкость внутри после затяжек. Да, этими качествами обычная сигарета вряд и может похвастаться.
Я совсем расслабился, и начал делать большие затяжки. Я почувствовал не большой запах гари, но он только придавал некой пикантности говеному вкусу. И тут вдруг залипла кнопка, которую надо нажимать, что бы сделать затяжку. Заебись, теперь ничего жать не надо!
А сигарета с каждой тяжкой становилась все горячее и горячее... В принципе, ничего нового, с обычным куревом все так же. Не обратив никакого внимания, я взял мундштук в зубы, и....
- АЛЛАХУ АКБАР! - пропищала сигарета, и взорвалась. БАБАХ! - и у меня нет половины зубов. Все ебало было в саже, подпалена челка, и брови были полностью уничтожены огнем. Я встал, и с беззубой улыбкой посмотрел на Петровича. Бомж ржал так, как будто увидел того самого таджика, который бухал всю ночь кумысом с водкой, и на утро собрал это адское устройство. Да, скорей всего я был похож именно на него. И пахло от меня так же, ибо я обосрался. Не много пошатнувшись, я упал без сознания...
Очнулся я в травмпункте, с перевязанным ебалом. Доктор сказал, что мне еще повезло, что остался со своим лицом, и что оно не сгорело. Знаете что? С тех пор я не курю. Вообще. Не даром говорят, что электронные сигареты помогают бросить курить. Вот, мне помогло, Петрович хуйни не посоветует. И все же, любое курение убивает, если обычная сигарета это делает медленно, то электронное устройство из Таджикистана это сделает куда быстрее!
Бамп
Говно какое-то
Ахуенная паста. Добра тебе, анон
Бамп
В хату зашел новенький.
У окошка осклабился смотрящий и сплюнул вопросы:
— Откуда будешь, мил человек! Какая статья?
— Фрол Питерский. Статья 361, часть 3. Менспрединг. Расставил в метро ноги напротив женщины. Пять лет с конфискацией.
— Пять лет - многовато! – цокнул смотрящий. – Не первый раз?
— Да, рецидивист. – с вызовом сказал Фрол. – Первый раз загремел на кичу за менсплейнинг. Работал стилистом и стал объяснять клиентке, что каре к ее типу лица не идет. Два года отмотал в Карелии. Откинулся, начал честную жизнь, ходил на курсы подавления токсичной маскулинности. Женился, чин чинарем, все как у всех. Жена работала начальником эклерного цеха, я дома занимался хозяйством. Потом она располнела на эклерах, я перестал ее хотеть. Меня осудили за отказ в кексе на основе неприятия бодипозитивной внешности. Три года в Воркуте. От звонка до звонка.
— Бросай кости сюда. – смотрящий кивнул на свободную шконку. – Я, Саня Газлайтинг. Мотаю пожизненный за психологический абьюз жены, приведший к депрессии и падению самооценки. У нас тут салаг и фраеров нет, только честные бродяги!
Вот это Витёк Абьюзивный, 5 лет за отказ от участии в Дне Куколда.
Вася Гендер у нас единственный политический. Выпускал подпольную газету «Вестник мачо», где утверждал, что биологических пола только два и ставил под сомнение матриархат как единственно возможную форму государства. Неоднократно подвергал критике культ личности Никсель Пиксель. Ну и одиночный пикет против жестокого подавления гетеросексуального восстания в Брянске ему припомнили.
На десятку загремел.
В тот угол даже не суйся. Там у нас опущенный сидит, он на их стороне. Определяет свой пол как женский, ориентацию, как небинарная транс–лесбиянка, хочет за счет государства сменить пол и перейти на сторону зла. Но у нас пока парашу моет и жрет отдельно, панда!
Ты, Фрол, в правильное место попал. Есть зоны розовые, где весь актив под радфемками полицейскими ходит. А у нас зона мужская, воровская, масти черной!
Саня аж рванул на груди шелковую робу со стразами.
— Цыц, мрази, отбой! Тут вам не курорт, господа цисгендеры! – вертухай Фекла ударила дубиной по решетке.
У окошка осклабился смотрящий и сплюнул вопросы:
— Откуда будешь, мил человек! Какая статья?
— Фрол Питерский. Статья 361, часть 3. Менспрединг. Расставил в метро ноги напротив женщины. Пять лет с конфискацией.
— Пять лет - многовато! – цокнул смотрящий. – Не первый раз?
— Да, рецидивист. – с вызовом сказал Фрол. – Первый раз загремел на кичу за менсплейнинг. Работал стилистом и стал объяснять клиентке, что каре к ее типу лица не идет. Два года отмотал в Карелии. Откинулся, начал честную жизнь, ходил на курсы подавления токсичной маскулинности. Женился, чин чинарем, все как у всех. Жена работала начальником эклерного цеха, я дома занимался хозяйством. Потом она располнела на эклерах, я перестал ее хотеть. Меня осудили за отказ в кексе на основе неприятия бодипозитивной внешности. Три года в Воркуте. От звонка до звонка.
— Бросай кости сюда. – смотрящий кивнул на свободную шконку. – Я, Саня Газлайтинг. Мотаю пожизненный за психологический абьюз жены, приведший к депрессии и падению самооценки. У нас тут салаг и фраеров нет, только честные бродяги!
Вот это Витёк Абьюзивный, 5 лет за отказ от участии в Дне Куколда.
Вася Гендер у нас единственный политический. Выпускал подпольную газету «Вестник мачо», где утверждал, что биологических пола только два и ставил под сомнение матриархат как единственно возможную форму государства. Неоднократно подвергал критике культ личности Никсель Пиксель. Ну и одиночный пикет против жестокого подавления гетеросексуального восстания в Брянске ему припомнили.
На десятку загремел.
В тот угол даже не суйся. Там у нас опущенный сидит, он на их стороне. Определяет свой пол как женский, ориентацию, как небинарная транс–лесбиянка, хочет за счет государства сменить пол и перейти на сторону зла. Но у нас пока парашу моет и жрет отдельно, панда!
Ты, Фрол, в правильное место попал. Есть зоны розовые, где весь актив под радфемками полицейскими ходит. А у нас зона мужская, воровская, масти черной!
Саня аж рванул на груди шелковую робу со стразами.
— Цыц, мрази, отбой! Тут вам не курорт, господа цисгендеры! – вертухай Фекла ударила дубиной по решетке.
Охуенно. Просто охуенно
А есть паста про чела который деньги у дедов забирал?
Реквестирую пасту про турникмена и говно.
Теория корпускулярно-волнового «зашквара»:
Фотон света попадает на петуха. Фотон становится зашкваренным. Отражается от петуха, попадает на сетчатку правильного мужика. И мужик тогда тоже становится зашкваренным. Т. е. для зашквара достаточно просто посмотреть на петуха. Получается корпускулярно-волновой зашквар.
В связи с этим профессор зашкварологии Япончик создал теорию о пределе Пистона, согласно которой одного фотона недостаточно. За что и был коронован.
Япончик являлся сторонником позитивистской теории Шкварки и отрицал закон сохранения зашкварной энергии, который был введён его оппонентами.
Этот закон гласил: Об один зашкваренный предмет может запомоиться бесконечное кол-во правильных мужиков.
Также оппоненты Япончика разработали более пессимистичную модель корпускулярно-волнового зашквара, согласно которой на петуха можно даже не смотреть. Зашкваренный фотон шкварит тебя, попав на любую точку твоего тела. И даже если он на тебя не попадёт, то зашкварит другого человека, и тот станет петухом. А тебя зашкварит фотон, отразившийся уже от свежезашкваренного.
Эта цепная реакция на самом деле уже давно произошла в первые наносекунды после появления первого петуха, просто пацаны еще не знают.
В дальнейшем эти концепции были объединены во 2-й закон зашквародинамики: При любом количестве зашкваренных петухов энтропия зашквара замкнутой хаты не может уменьшаться. Энтропия зашквара в переносе из одной замкнутой системы в другую, являющейся надмножеством исходной, будет стремиться к бесконечности. Т. е. другими словами, глобальный зашквар всего и вся неизбежен.
В связи с данными открытиями, которые были совершены в 90-х годах, 28 сентября 2010 года президентом РФ Д. А. Медведевым был подписан указ N 244-ФЗ о формировании нового научно-исследовательского института Зашквародинамики окружающей жизни (сокращенно НИИ ЗОЖ). Институту было поручено разработать броню антизашквара. Требуемые тактико-технические характеристики:
1) Ну типо она не бует шквариться петухами
2) Собирать ее будут правильные пацаны
3) Это будет что-то вроде черной дыры, либо из настолько черного материала, шоб шкварофотоны не могли попадать на поверхность тела носителя
Однако до сих пор стоит проблема переизлучения.
Это связано с тем, что шкватон, попадающий в структуру материала брони, после многократных отражений (внутри кристаллической решётки) будет полностью поглощён, однако, согласно первому закону зашквародинамики, энергия зашквара перейдёт в тепловую энергию брони. Броня начнёт излучать в другом спектре, однако это всё еще будут шкватоны (просто с другой длиной волны и частотой).
Это тепловое излучение зашкваривало испытуемого.
Современная наука может исцелить петуха от зашквара. Метод основан на применении антиматерии.
Как известно, античастицы обладают свойствами частиц, но с противоположным знаком таких параметров, как спин или электрический заряд. Так же и с зашкваром. Если обычная частица в исходном состоянии незашкварена, а обратный переход зашквар-незашквар невозможен, то для античастицы все в точности наоборот. Исходно она зашкварена, а попытка зашкварить ее приведет к ее необратимому переходу в незашкваренное состояние.
Таким образом, нам надо получить достаточное количество антиматерии, зашкварить ее и дать петуху ее потрогать, при этом петух перейдет в состояние антизашквара, то есть будет незашкварен.
На данный момент сложность метода состоит в крайней дороговизне антиматерии (миллиарды долларов за один грамм) и тем, что петух неизбежно аннигилирует, прикоснувшись к антиматерии. Наш научно-исследовательский институт проблем зашквара (ГОСНИИПЗ) на данный момент работает над этой проблемой.
Петух сколапсирует при соприкосновении с антиматерией. Но хотя бы антизашкварится. Самоубийство ради очищения.
Так и погиб Япончик.
Фотон света попадает на петуха. Фотон становится зашкваренным. Отражается от петуха, попадает на сетчатку правильного мужика. И мужик тогда тоже становится зашкваренным. Т. е. для зашквара достаточно просто посмотреть на петуха. Получается корпускулярно-волновой зашквар.
В связи с этим профессор зашкварологии Япончик создал теорию о пределе Пистона, согласно которой одного фотона недостаточно. За что и был коронован.
Япончик являлся сторонником позитивистской теории Шкварки и отрицал закон сохранения зашкварной энергии, который был введён его оппонентами.
Этот закон гласил: Об один зашкваренный предмет может запомоиться бесконечное кол-во правильных мужиков.
Также оппоненты Япончика разработали более пессимистичную модель корпускулярно-волнового зашквара, согласно которой на петуха можно даже не смотреть. Зашкваренный фотон шкварит тебя, попав на любую точку твоего тела. И даже если он на тебя не попадёт, то зашкварит другого человека, и тот станет петухом. А тебя зашкварит фотон, отразившийся уже от свежезашкваренного.
Эта цепная реакция на самом деле уже давно произошла в первые наносекунды после появления первого петуха, просто пацаны еще не знают.
В дальнейшем эти концепции были объединены во 2-й закон зашквародинамики: При любом количестве зашкваренных петухов энтропия зашквара замкнутой хаты не может уменьшаться. Энтропия зашквара в переносе из одной замкнутой системы в другую, являющейся надмножеством исходной, будет стремиться к бесконечности. Т. е. другими словами, глобальный зашквар всего и вся неизбежен.
В связи с данными открытиями, которые были совершены в 90-х годах, 28 сентября 2010 года президентом РФ Д. А. Медведевым был подписан указ N 244-ФЗ о формировании нового научно-исследовательского института Зашквародинамики окружающей жизни (сокращенно НИИ ЗОЖ). Институту было поручено разработать броню антизашквара. Требуемые тактико-технические характеристики:
1) Ну типо она не бует шквариться петухами
2) Собирать ее будут правильные пацаны
3) Это будет что-то вроде черной дыры, либо из настолько черного материала, шоб шкварофотоны не могли попадать на поверхность тела носителя
Однако до сих пор стоит проблема переизлучения.
Это связано с тем, что шкватон, попадающий в структуру материала брони, после многократных отражений (внутри кристаллической решётки) будет полностью поглощён, однако, согласно первому закону зашквародинамики, энергия зашквара перейдёт в тепловую энергию брони. Броня начнёт излучать в другом спектре, однако это всё еще будут шкватоны (просто с другой длиной волны и частотой).
Это тепловое излучение зашкваривало испытуемого.
Современная наука может исцелить петуха от зашквара. Метод основан на применении антиматерии.
Как известно, античастицы обладают свойствами частиц, но с противоположным знаком таких параметров, как спин или электрический заряд. Так же и с зашкваром. Если обычная частица в исходном состоянии незашкварена, а обратный переход зашквар-незашквар невозможен, то для античастицы все в точности наоборот. Исходно она зашкварена, а попытка зашкварить ее приведет к ее необратимому переходу в незашкваренное состояние.
Таким образом, нам надо получить достаточное количество антиматерии, зашкварить ее и дать петуху ее потрогать, при этом петух перейдет в состояние антизашквара, то есть будет незашкварен.
На данный момент сложность метода состоит в крайней дороговизне антиматерии (миллиарды долларов за один грамм) и тем, что петух неизбежно аннигилирует, прикоснувшись к антиматерии. Наш научно-исследовательский институт проблем зашквара (ГОСНИИПЗ) на данный момент работает над этой проблемой.
Петух сколапсирует при соприкосновении с антиматерией. Но хотя бы антизашкварится. Самоубийство ради очищения.
Так и погиб Япончик.
Теплым майским утром пенсионер Афанасий Петрович проснулся от того, что ощутил некое шевеление в штанах. Подобных ощущений он не испытывал уже давно, и уже свыкся с мыслью, что в его возрасте их не может быть в принципе, а тут- на тебе! "Едрить тебя за ногу!- недовольно ворчал дед, ухватившись рукой за внезапно оживший корень и пытаясь пригнуть его вниз,- эко тебя подняла нелегкая, а я то и забыл про тебя совсем, думал, ты уж совсем усох... что ж я теперича делать буду?.." Дед не даром был столь озадачен. Бабка уже пять лет как померла, помочь ему было некому. Зажав хуй в кулаке, держа в другой руке костыль, дед стыдливо выглянул в прихожую, потом заглянул на кухню. Внук Алешка давно ушел на работу, и дед был в квартире абсолютно один. Жил он с внуком вдвоем в однокомнатной квартире, которую он, как ветеран труда и победитель социалистических соревнований, получил от щедрого правительства еще в стародавние времена, когда заводы работали и космические спутники бороздили бескрайние просторы. А дряхлый дедов хуй, тем временем, однако и не думал падать. Пометя по сусекам, дед нашел в ящике стола заплесневелый и кем то с одной стороны надкусанный колобок размером с детскую голову. Колобок был весьма тверд и зелен, видимо, давно пылился, дожидаясь своей участи, при желании им можно было бы колоть орехи и ломать кирпичные перекрытия между комнатами хрущевки. Но дед знал, как поступить. Обильно смочив колобка горячей водой из под крана, он поместил его на три минуты в микроволновку. Когда дед распахнул дверцу печки, из нее повалил душистый хлебный пар вперемешку с ароматами плесени и мышиного дерьма. Дед извлек помолодевшего и ставшего румяным колобка, ойкая от жара и подбрасывая его в руках, чтобы не обжечься, и положил его на стол охладиться. Через пять минут колобок был готов к совокуплению. Дед заботливо проковырял в лице колобка два глаза и сделал ему рот. Теперь он приобрел более одухотворенные черты. Принеся эту черствую головешку в комнату, дед спустил кальсоны и присел на кровать перед фотографией бабки, попутно мусоля свой вялый хуй и теребя себя за яйца. Перед тем, как приступить к мастурбации, дед заботливо отвернул лицом к стене портрет товарища Сталина в маршальских погонах и в белом френче. На глазах у вождя рукоблудствовать он не мог, в ушах так и звучал знакомый голос с мягким акцентом, стыдивший его: "Апят ти дрочишь? вай-вай, а еще и коммунист!" На белой картонке, из которой состояла оборотная сторона портрета, рукой дедова внука красным фломастером было аккуратно выведено слово "ХУЙ". Агафья Алексеевна укоризненно наблюдала за занятием супруга с фотокарточки. Дед тем временем присунул колобку в глаз, потыкал чуть-чуть и вытащил. "Нет,- в сердцах подумал он,- негоже так!.. надо в рот.." На том порешив, дед стал шурудить хуем в прорехе пошире. Колобок улыбался ему своей безглазой улыбкой. Черствые крошки неприятно царапали по дедовой залупе. "Глашенька моя.. милая моя, родная,- сладострастно шептал дед, не сводя глаз с фотографии,- как же я по тебе соскучился, истосковался то весь..." Через пять минут таких упражнений деду стало почему то неловко от взгляда жены. Он закряхтел и призадумался, а потом тоже развернул фотографию лицом к стене. "Эдак я никогда не кончу",- промелькнуло у него в голове. "Надо у Алешкином компутере посмотреть.. этих, как его... блядищ то... у него должны быть.. в интарнете одни только проститутки и есть.." Придя к такому умозаключению, дед отложил колобка в сторонку и включил компьютер. Надо сказать, что новшества века информационных технологий не были ему чужды. Внук научил его пользоваться компьютером давно, дед умел выделять объекты правой кнопкой мыши и даже регулярно почитывал книги в формате "ms Word". Но сейчас ему нужно было другое. Он знал, был уверен, что внук тайком хранит на винчестере фото с голыми распутными девками. Трясущимися руками дед перерыл папки на диске D и наконец нашел то, что искал общей папке безопасной среды Касперского. "То что надо!"- мысленно обрадовался дед, одной рукой щелкая по желтому квадратику, а другой натирая шкуру. Вставная челюсть клацала во рту от возбуждения. "А ну-ко",- прошептал он, щелкая на папку с надписью "Lisa Ann". Взору его предстала зрелая темноволосая грудастая женщина, хоть уже и немолодая, но с очень аппетитной задницей и большими упругими титьками. У деда перехватило дыхание и пульс гулко забился где то в гортани. "От блядишша то, а, ты посмотри ко...-шептал старый, напяливая на нос очки и прокручивая фотографии вниз,- проклятые буржуи, один разврат у них, от, манду свою как показывает то, а, ты посмотри..." Дед качал головой, вытирая слюни с губ и не знал куда деть свои потные ладони. Он принялся было на чем свет стоит ругать распущенный империалистический запад, представляя себе, как на берегу Нью-Йоркского залива стоит Статуя Свободы в буденовке, со сталинскими усами и красным знаменем в руках, но вовремя почувствовал, что от этой пламенной риторики у него падает хуй, отогнал от себя видения мировой революции и вернулся к просмотру картинок.
Он раньше умел читать латинский шрифт и даже когда то помнил, как по немецки будет "доброе утро", но давно забыл. "Странные у них имена, в Америке то,- подумал он,- от, "лиса" написано... Ну да ладно.. Сичас я тебе, Лисонька ты моя, Лисичка..." С этими словами дед вернулся к колобку. Развернув фото голой Лизы Энн на весь экран, дед стал ебать колобка в рот, представляя, что он дает за щеку Лизе, а ее большие прохладные дойки с нежной шелковистой кожей мягко шлепаются об его колени. Внезапно дед заметил, что колобок на него смотрит, хотя у него и не было глаз. Дед потряс головой, испуганно пробомотал "ты мне это прекращай!.." и снова взглянул на него. Но колобок и не думал прекращать. Взгляд его пустых хлебных глазниц не отрываясь следил за дедом. Деду стало страшно, и тут колобок несильно укусил его за хуй. От страха руки деда разжались, и колобок с глухим стуком ударился об пол.
-Ай блядь!- звонко вскрикнул он, а потом напал на деда,- ах ты, старый хуеглот!! Мало того, что в глаз меня трахаешь, так еще и головой об пол уебал! Ты бы хоть хуй вымыл, прежде чем о ебле думать, пидор ты дряхлый!
Ноги у деда ходили ходуном. Он попятился назад и, ткнувшись тощим хребтом об стену, смотрел оттуда на лежащий посреди комнаты круглый черствый кусок теста, который вдруг ожил и ведет с ним беседы. Дед ощутил, как по внутренней стороне дряблой ляжки тонкой вялой струйкой стекает моча. Он медленно поднял руку, будто к ней была привязана тридцатидвухкилограммовая гиря и перекрестился, хоть и был всю сознательную жизнь коммунистом.
-От блядь, не, ну вы посмотрите на него, а? Вот ты старый пидарас!- снова обратился колобок к деду.- Что ты рукой соваешь туда-сюда? Тебе разве в партшколе не рассказывали, что бога нет? Ну и уебок, блядь. Дрочун хуев. Стыдно небось, перед вождем,- колобок кивнул на белый лист бумаги с тремя красными буквами,- что ты его к стенке развернул? Да за такое тебя в тридцать седьмом году самого бы к стенке поставили! Что молчишь? -Да...- трясущимися губами сказал дед, медленно оседая на пол, в лужу собственной мочи. По его подбородку от страха текли слезы. -Ну так подними меня, чего стоишь то? Я хочу, чтобы ты ебал меня! Еби меня, спермохлеб ты старый! Только не в глаз. В рот еби. Я хочу, чтобы ты кончил. Забочусь о тебе, блядь. Цени заботу, сука!
Дед кое как выполз из угла, дрожащими руками поднял колобка с пола, поставил его на стол и уже задрочил успевший окончательно упасть хуй, как сзади раздался громкий хлопок, так что даже глухому деду слегка заложило уши.
Обернувшись назад, он обомлел. Из рассеивающихся клубов дыма, которыми заволокло часть прихожей и дверь в кладовку, обворожительно покачивая полными бедрами, навстречу деду вышла шикарная Лиза Энн. Между ног у нее воинственно торчал полупрозрачный резиновый член перламутрового цвета, пристегнутый к низу живота ремешками. Беззастенчиво смерив деда с головы до ног взглядом своих черных глаз, она на мгновение задержалась на его дряблом маленьком хуе, который болтался между ног, как тряпочка, едва заметно усмехнулась краем губ и присела на подлокотник кресла, закинув ногу за ногу. Дед жадно пялился на ее прелести, не веря своим глазам и не в силах оторваться, и вскоре снова почувствовал прилив сил к мошонке.
-Ну что, нравлюсь?- томным голосом прервала наконец молчание Лиза. К удивлению деда, она говорила на чистом русском языке.- Так и будем в гляделки играть, или может уже трахаться будем? -Ты кто?- только и смог промямлить ошеломленный дед обессилевшим голосом. Слишком много впечатлений свалилось на него в это утро. -А ты сам то не помнишь, на кого свой стручок гонял? Лиса, Лисонька, Лисичка... Ну?- она выжидающе посмотрела на деда, в надежде, что тот вспомнит. Но он только стоял, оттопырив губу и с дебильным выражением лица тупо смотрел на ее пышную грудь. -Так, все понятно,- Лиза вздохнула, скучающим взглядом посмотрела на свой маникюр, поправила рукой резиновый член и встала с кресла,- только время зря потеряла. Я думала, тебе нравятся женщины. Ну и хорошо, вот и трахайся с ним,- кивнула она в сторону колобка, который все это время лежал на столе и внимательно слушал разговор.- Я одного не пойму,- продолжала Лиза,- неужели вот оно на самом деле лучше, чем живая женщина??? Прощай! -Ну и пиздуй,- крикнул колобок ей вслед.- К ебени матери на воздушном катере! Вот шлюха!!! Ишь ты, жопой тут вертит, мужика у меня отбивает! Дед!! Ну ты будешь меня трахать, или нет?? Зря что ли меня из пылищи то достал? -Стой!.. Дочка, стой!. Не уходи!...-дед будто воспрянул ото сна и бросился наперерез Лизе и перегородил ей дорогу.- Все что хочешь для тебя сделаю, дочка!- И дед принялся яростно дергать себя за половой отросток, пытаясь вернуть его к жизни. Но несмотря на все усилия, у деда так ничего не вышло. Хуй его безжизненно болтался, судя по всему, от перенесенного стресса он умер окончательно. Отчаявшись придать ему боевое положение, дед прислонился к дверному косяку и натурально зарыдал от досады и осознания своего бессилия. Лиза еще с полминуты ласково потеребила дедов писюн, но убедившись в бесполезности этой затеи, скоро бросила. Из комнаты доносилось глухое бубнение колобка, видимо, он ругал плохими словами шлюх, и деда с ними заодно. -Ладно, не плачь,- сказала она, прижимая его седую голову к своей груди,- я тебе помогу. Раз от твоего "агрегата" толку нет,- она шутливо щелкнула пальцами по красной съежившейся дедовой залупе,- то я применю свой,- Лиза пару раз шлепнула о свою ладонь головкой резинового хуя.- В общем, могу выебать тебя в твою дряхлую жопу. У нас на нашем загнивающем западе эта штука называется "страпон". Так что решать тебе. Или я тебя сейчас трахаю в седое обосранное очко, или мы прощаемся.
"Ишь ты, сракон,- подумал дед,- какое название точное, это потому видать, што он у сраку хорошо входит... Ну а чего мне старому то терять?.. Тем более, что вот говорят, в жизни, мол, надо все попробовать, а меня бабка то моя, когда была живая ишшо, только скалкой с занозами в жопу радовала, когда я с заседания райкома домой пьяный в дупель приходил..." -Я согласен, дочка,- сказал дед.- Делай с моей сракой што хошь. Хоть секса нормального поимею на старости лет. -Эээ,- раздался голос из комнаты,- вы чего там договариваетесь без меня? Дед, ты охуел??? Я тоже секса поиметь хочу! Возьмите и меня в групповуху, будем паровозиком трахаться!- не унимался любвеобильный колобок.
Однажды меня позвали на юбилей каких-то дальних родственников, а так как я врал родителям, что занимаюсь стенд-апом, то меня автоматически назначили тамадой, диджеем и ведущим праздника.
Вечер проходил в каком-то душном кавказском шалмане, и я, без большого труда отказавшись от соблазна полакомиться холодцом, вареным языком, салатом "Фантазия", лобио и (а как без него?) жульеном (традиционно поданым в промежутке перед выносом горячих блюд), тупо закинулся колесами и, когда меня впиздило, забрался на сцену. Сначала я просто крепко сжимал микрофон потными руками и неслышно (для себя, но не для зала, шептал "ух блядь", резко выпуская изо рта воздух), но через пару минут все ж собрался с силами и начал свой бенефис.
Я нес такую ахинею, какую эти люди не слышали за всю свою жизнь, при этом беспрестанно вращая тазом влево-вправо, стараясь касаться микрофонной стойки своим членом.
Я подолгу останавливал свой взгляд на каждой присутствующей за столом женщине. Со стороны это выглядело диковато, особенно учитывая то, что "взгляд" мой порой становился как у одержимых дьяволом — зрачки просто пропадали, и люди видели только белки моих глаз.
Свой выбор я остановил на тете Свете. Про таких мой друг говорит: скрипит потертое седло. А у меня как раз с собой в кармане был проверенный способ оседлать эту старую клячу. Ее муж сидел рядом и понуро глядел в тарелку, — он уже оставил попытки выпросить у жены разрешения выпить вторую рюмку водки.
Я подсел рядом и быстро втерся в доверие к тете Свете. Тетя Света вблизи пахла очень сладкими духами с турецкого развала, и была красной, как рак — бухала она за двоих — за себя и за мужа. Через короткое время пакетик с мефедроном в три приема оказался у нее в желудке. Как? Не хочу учить вас нехорошим вещам, так что догадайтесь сами, все очень просто.
Дальше моей жертве стало "нехорошо" и я взялся сопроводить ее в туалет, но вместо этого завел в один из залов этого шалмана, в тот вечер закрытый, и видимо, изначально предназначавшийся для воровских сходок.
Я задрал ее длинную обористую юбку и сдернул застираные трусы сероватого цвета с растянутыми кружевами на резинке. По комнате пронесся запах мочи, а возможно и каких-то недолеченых венерических заболеваний (вот чего она мужу-то пить не давала, наказан был).
Как старая больная свинья она довольно похрюкивала и сопела. Я молотил её обвисший зад своим тазом, пока совсем не выбился из сил. Тетя Света неистовалась, ее только сильнее и сильнее впирал порошок. Она смотрела на меня дикими от ужаса глазами и ловила ртом воздух. Я хотел ударить ее намотанной на руку футболкой, или хотя бы задушить, чтобы она попробовала, что такое не только "бычий", но и "собачий" кайф, но не хотел портить ее первый наркотический опыт. В итоге я скрутил футболку в длинный жгут и заставил ее закусить его зубами. Это были мои поводья. Поводья химической любви. Вы назовете это тупым химическим счастьем, но то, что переживала тетя Света вам вряд ли предложится пережить. Ее длинные, видавшие виды половые губы бессильно обвисли и побледнели. Она была мертва внутри, я прекрасно понимал, что ее ментальная травма будет необратимой. Жалкая уебищная дура извивалась и бултыхала подо мной всеми складками своего тела. Я бил ее по ним и звук был то глухим, то звонким, глухим — если я бил по складке в ее нижнем положении, и звонким, если складка летела навстречу моей ладони.
Она охала и ухала с громкостью пневматического гудка у фуры, и все тело её надувалась и сдувалась, как зоб у ебаной жабы: я даже видел, как с небольшими разрядами электричества расходилась по шву ее синтетическая юбка.
В этот момент я вышел на плато и осознал, какая она особенная, моя Света, мой light. Маленькая моя шлюшка. Хотелось оттаскать ее рылом вниз, схватив ее за редкие волосы. Протащить прямо по земле, сбивая головой вазы и пальмы в кадках. Но мне было пора приступать к следующему акту своего стенд-апа. Я неслышно выпустил газы и кончил. Она в последний раз перданула влагалищем и обмякла в моих руках. Я брезглив и поэтому вытащив член, обтер его прямо об ее уебищный китайский жакетик с бисером.
Потом я положил ее на спину на столе и стал ебать ее в рот, некрасиво и пошло напомаженый красной помадой. Между зубов я видел остатки пищи, а в глубине челюсти виднелись дешевые стальные мосты. Мне начало казаться, что у старого поколения иначе устроен череп, поэтому я боялся резко вводить свой уд, чтобы случайно не пробить ей небо и не перебить мозжечок или ствол головного мозга. Умерщвлять ее не входило в мои планы.
Затем я вспомнил о ее муже и чтобы завестись еще сильнее, представлял, как его старый пьяный жилистый пролетарский член ковыряет её промежность.
Колеса совсем расслабили меня и я обосрался, кончая. Ну как, скорее перданул с жижей — я ведь совсем ничего не поел. Но, сука, каждая молекула моих газов имела лишь одну цель — застрять на волокнах моих брюк из шерсти альпаки. Вы когда нибудь трогали альпаку? Вот и эти маленькие летучие гаденыши не могли отказать себе в удовольствии засесть, зацепиться на каждом стежке ткани моих брюк. Молекулы смертного газа обнимали молекулы дорогущей шерсти, как мать обнимает младенца. Для справки: смердь была кисловато-терпкой, как вино крымских виноградников: распиареная пустышка, провинциальная штучка, шибает танинами за которыми неизбежно следует шмурдячная кислинка. Вино — Элиза Дулиттл из Пигмалиона — неудавшийся эксперимент.
Но беда не приходит одна, и тут, прежде казавшаяся мертвой тетя Света начала гадить, так и не приходя в сознание — старую суку растаращило так, что у нее расслабились вообще все мышцы, в том числе и ее обсаженый воспаленными геммороидальными узлами анальный сфинктер.
Все содержимое ее кишечника выходило с тем же звуком, что и название блюд, которые она жадно пожирала сегодня вечером: оливье, прокладывая путь следующим подачам, выходил с таким осторожным змеиным шипением: "ооооо-ли-фффьеееее"; жульен же бил резким стаккато: "ЖУЛЬ-ЕН"; а свининка по-французски играла с моим слухом и будто бы подмигивала мне каждым звуком (хороши же были колеса): то пойдет тяжелое жирное мясо (ту-ду-ту-ду-ту-ду), то скользнет сыр с комочкамии майонеза (пртртртртраааа), то выскочит осклизлая помидорка (фрууууух). Я подумал, что если бы существовал такой музыкальный жанр, то он бы назывался "прогрессив-анус".
Одурев от похоти, я пытался всунуть кулак в ее дыру (больше похожую на растоптаную ватрушку из палатки с выпечкой в подземном переходе), чтобы как бы покукловодить ею, потому что мой хрящ любви страшно болел после того, как я натер его об фарфоровые зубы этой дурной старухи, но тут меня снова "замазало", и я стал каким-то очень уж добрым и даже немного сочувственнным: "пиздец у нее будут отхода от мефа" — заботливо подумал я, быстро натянул штаны с трусами, и, как Казанова, не оглядываясь на тихо подвывавшую и все еще издающую своим разбитым корытом шипящие и булькающие звуки старую шалаву, вышел из кабака.
Насвистывая песню "Наш Борька бабник", я шел по ночной Москве и ловил последние хвосты с неплохих, как оказалось, колес. Не портило настроение даже подсохшее говно в трусах, которое уже начало натирать мне промежность. "И верно же писал Бальзак: "Каждой ночи нужно свое меню"" — подумал я
Вечер проходил в каком-то душном кавказском шалмане, и я, без большого труда отказавшись от соблазна полакомиться холодцом, вареным языком, салатом "Фантазия", лобио и (а как без него?) жульеном (традиционно поданым в промежутке перед выносом горячих блюд), тупо закинулся колесами и, когда меня впиздило, забрался на сцену. Сначала я просто крепко сжимал микрофон потными руками и неслышно (для себя, но не для зала, шептал "ух блядь", резко выпуская изо рта воздух), но через пару минут все ж собрался с силами и начал свой бенефис.
Я нес такую ахинею, какую эти люди не слышали за всю свою жизнь, при этом беспрестанно вращая тазом влево-вправо, стараясь касаться микрофонной стойки своим членом.
Я подолгу останавливал свой взгляд на каждой присутствующей за столом женщине. Со стороны это выглядело диковато, особенно учитывая то, что "взгляд" мой порой становился как у одержимых дьяволом — зрачки просто пропадали, и люди видели только белки моих глаз.
Свой выбор я остановил на тете Свете. Про таких мой друг говорит: скрипит потертое седло. А у меня как раз с собой в кармане был проверенный способ оседлать эту старую клячу. Ее муж сидел рядом и понуро глядел в тарелку, — он уже оставил попытки выпросить у жены разрешения выпить вторую рюмку водки.
Я подсел рядом и быстро втерся в доверие к тете Свете. Тетя Света вблизи пахла очень сладкими духами с турецкого развала, и была красной, как рак — бухала она за двоих — за себя и за мужа. Через короткое время пакетик с мефедроном в три приема оказался у нее в желудке. Как? Не хочу учить вас нехорошим вещам, так что догадайтесь сами, все очень просто.
Дальше моей жертве стало "нехорошо" и я взялся сопроводить ее в туалет, но вместо этого завел в один из залов этого шалмана, в тот вечер закрытый, и видимо, изначально предназначавшийся для воровских сходок.
Я задрал ее длинную обористую юбку и сдернул застираные трусы сероватого цвета с растянутыми кружевами на резинке. По комнате пронесся запах мочи, а возможно и каких-то недолеченых венерических заболеваний (вот чего она мужу-то пить не давала, наказан был).
Как старая больная свинья она довольно похрюкивала и сопела. Я молотил её обвисший зад своим тазом, пока совсем не выбился из сил. Тетя Света неистовалась, ее только сильнее и сильнее впирал порошок. Она смотрела на меня дикими от ужаса глазами и ловила ртом воздух. Я хотел ударить ее намотанной на руку футболкой, или хотя бы задушить, чтобы она попробовала, что такое не только "бычий", но и "собачий" кайф, но не хотел портить ее первый наркотический опыт. В итоге я скрутил футболку в длинный жгут и заставил ее закусить его зубами. Это были мои поводья. Поводья химической любви. Вы назовете это тупым химическим счастьем, но то, что переживала тетя Света вам вряд ли предложится пережить. Ее длинные, видавшие виды половые губы бессильно обвисли и побледнели. Она была мертва внутри, я прекрасно понимал, что ее ментальная травма будет необратимой. Жалкая уебищная дура извивалась и бултыхала подо мной всеми складками своего тела. Я бил ее по ним и звук был то глухим, то звонким, глухим — если я бил по складке в ее нижнем положении, и звонким, если складка летела навстречу моей ладони.
Она охала и ухала с громкостью пневматического гудка у фуры, и все тело её надувалась и сдувалась, как зоб у ебаной жабы: я даже видел, как с небольшими разрядами электричества расходилась по шву ее синтетическая юбка.
В этот момент я вышел на плато и осознал, какая она особенная, моя Света, мой light. Маленькая моя шлюшка. Хотелось оттаскать ее рылом вниз, схватив ее за редкие волосы. Протащить прямо по земле, сбивая головой вазы и пальмы в кадках. Но мне было пора приступать к следующему акту своего стенд-апа. Я неслышно выпустил газы и кончил. Она в последний раз перданула влагалищем и обмякла в моих руках. Я брезглив и поэтому вытащив член, обтер его прямо об ее уебищный китайский жакетик с бисером.
Потом я положил ее на спину на столе и стал ебать ее в рот, некрасиво и пошло напомаженый красной помадой. Между зубов я видел остатки пищи, а в глубине челюсти виднелись дешевые стальные мосты. Мне начало казаться, что у старого поколения иначе устроен череп, поэтому я боялся резко вводить свой уд, чтобы случайно не пробить ей небо и не перебить мозжечок или ствол головного мозга. Умерщвлять ее не входило в мои планы.
Затем я вспомнил о ее муже и чтобы завестись еще сильнее, представлял, как его старый пьяный жилистый пролетарский член ковыряет её промежность.
Колеса совсем расслабили меня и я обосрался, кончая. Ну как, скорее перданул с жижей — я ведь совсем ничего не поел. Но, сука, каждая молекула моих газов имела лишь одну цель — застрять на волокнах моих брюк из шерсти альпаки. Вы когда нибудь трогали альпаку? Вот и эти маленькие летучие гаденыши не могли отказать себе в удовольствии засесть, зацепиться на каждом стежке ткани моих брюк. Молекулы смертного газа обнимали молекулы дорогущей шерсти, как мать обнимает младенца. Для справки: смердь была кисловато-терпкой, как вино крымских виноградников: распиареная пустышка, провинциальная штучка, шибает танинами за которыми неизбежно следует шмурдячная кислинка. Вино — Элиза Дулиттл из Пигмалиона — неудавшийся эксперимент.
Но беда не приходит одна, и тут, прежде казавшаяся мертвой тетя Света начала гадить, так и не приходя в сознание — старую суку растаращило так, что у нее расслабились вообще все мышцы, в том числе и ее обсаженый воспаленными геммороидальными узлами анальный сфинктер.
Все содержимое ее кишечника выходило с тем же звуком, что и название блюд, которые она жадно пожирала сегодня вечером: оливье, прокладывая путь следующим подачам, выходил с таким осторожным змеиным шипением: "ооооо-ли-фффьеееее"; жульен же бил резким стаккато: "ЖУЛЬ-ЕН"; а свининка по-французски играла с моим слухом и будто бы подмигивала мне каждым звуком (хороши же были колеса): то пойдет тяжелое жирное мясо (ту-ду-ту-ду-ту-ду), то скользнет сыр с комочкамии майонеза (пртртртртраааа), то выскочит осклизлая помидорка (фрууууух). Я подумал, что если бы существовал такой музыкальный жанр, то он бы назывался "прогрессив-анус".
Одурев от похоти, я пытался всунуть кулак в ее дыру (больше похожую на растоптаную ватрушку из палатки с выпечкой в подземном переходе), чтобы как бы покукловодить ею, потому что мой хрящ любви страшно болел после того, как я натер его об фарфоровые зубы этой дурной старухи, но тут меня снова "замазало", и я стал каким-то очень уж добрым и даже немного сочувственнным: "пиздец у нее будут отхода от мефа" — заботливо подумал я, быстро натянул штаны с трусами, и, как Казанова, не оглядываясь на тихо подвывавшую и все еще издающую своим разбитым корытом шипящие и булькающие звуки старую шалаву, вышел из кабака.
Насвистывая песню "Наш Борька бабник", я шел по ночной Москве и ловил последние хвосты с неплохих, как оказалось, колес. Не портило настроение даже подсохшее говно в трусах, которое уже начало натирать мне промежность. "И верно же писал Бальзак: "Каждой ночи нужно свое меню"" — подумал я
Лиза поставила деда раком, поплевала на свой хуй и с размаху вогнала ему в сраку по самый корень. Дед ойкнул и почувствовал, как внутри его кишечника тысячей атомных бомб взорвались геморроидальные шишки. Боль волной отдалась в мозгу, и дед закричал. Нет, он завопил, завизжал, как свинья, которую режут, и попытался оттолкнуть Лизу и ухватиться рукой за то невидимое, что раздирало его внутренности. А тем временем ее хуй казалось уже протаранил стенки кишечника и достал до желудка, вгрызаясь в тело все глубже. "Аяяяйяйяй,- визжал дед, как ушибленная собака и извивался на хую,- ааааай, хватит! хватит, говорю! ооойойойой, бляяяяаааадь!....." Жидкое говно стекало по дедовым ляжкам, смешиваясь с кровью, что хлестала из разорванной жопы тонкими струйками. Кроваво-коричневое месиво хлюпало под Лизиным хуем, а она с каждой фрикцией заботливо засовывала его обратно в задницу. "Йеееес, фак, фак,- подбадривала она деда по-английски, но он уже мало что соображал и болтался на ее хую, как безвольная тряпичная кукла,- ю кам? ю лайк май факин кок? ееееееее... май биг факин кок!!.." Внезапно колобок, доселе мирно лежавший на столе, вдруг упал на пол, а потом высоко подпрыгнув, вцепился деду прямо в его дряблый хуй и сразу же откусил его вместе с яйцами. Он больше не был похож на колобок. На том месте, где дед пальцами проделал ему рот, у колобка было множество кривых и острых зубов. Теряя сознание, дед увидел, как тот хищно ощерился, а потом прыгнул, и вцепившись деду в ляжки, стал рвать их на лоскуты. Кровь хлестала из оторванных половых органов уже фонтаном, Лиза бурила дедову анальную шахту, вся облитая кровью и измазанная в дерьме, а колобок скоро обглодал бедра старика до желтых костей. Внезапно за окном громыхнул необычайной силы взрыв, от которого вылетели стекла и засыпали серебристым дождем всех находящихся в комнате, сбив их на пол. Стало нестерпимо жарко, тоненькие язычки пламени задорно побежали по обоям, и вскоре уже лизали потолок. За городом в небо поднимался огромный, похожий на причудливый гигантский хуй, многокилометровый столб дыма гнойно-ржаво-багрового цвета, тонны пыли, поднявшиеся в небо, затмили свет. Из за горизонта на полнеба взошел ослепительный испепеляющий диск, как будто Земля стала в тысячу раз ближе к Солнцу. Тут и там, насколько хватало глаз, из окон многоэтажек к небу поднимались черные дымы. Над городом кружились самолеты, на их крыльях можно было разглядеть нарисованные свастики. Входная дверь с грохотом упала на пол, сорванная с петель, и в квартиру ворвалась дюжина здоровенных негров в эсэсовской форме, в касках с рунами и с автоматами наперевес. Они схватили Лизу, и швырнув ее на пол, достали из штанов метровые хуи и принялись надрачивать их перед ее лицом, а потом без всяких прелюдий засунули ей по хую в пизду и жопу и по два в рот, остальные трахали Лизу в подмышки и дрочили, стоя вокруг нее. Лиза вся извивалась, бешено прыгала на черных хуях, как в последний раз, сосала их, пуская густую тянучую слюну на измазанную в крови и экскрементах грудь и неистово стонала в беспрерывном оргазме: "Ееееееес, ай кам, ай кам, ай кам, оу ееееее, айм хоур, май пусси кааааааам, факфакфак, ееееееес, джус лайкта, моар, дипа, дипа, оооооооооо, фак май май пул, фак май факин эсс, донт стап, битчез!.." Но дед не видел этого непотребства. Он умер еще до того, как прогремел первый взрыв. Рядом с кончающей Лизой и хором стонущих негров-нацистов клыкастый колобок с хрустом ломал обнажившиеся ребра у бесчувственного трупа деда, смачно обгладывая их и пытаясь перевернуть тело на живот, чтобы добраться до вкусных позвоночных хрящиков. В этот момент оглушительно грянул второй, еще более мощный взрыв, не более, чем в двух километрах, и комната, рассыпаясь в прах со всей мебелью, Лизой и неграми растворилась в смертоносном очищающем пламени, которое заполнило собой все...
...-Нина Николаевна, а дедушка обосрался,- донесся откуда то насмешливый детский голос. -Настенька, что ты такое говоришь!- возмущенно шикнула на девочку учительница.- Сиди тихо! -Нина Николаевна! Нина Николаевна,- со всех сторон загалдели голоса.- Он и вправду обосрался, понюхайте, говном воняет, хихи!..
Вот был у меня дед, как обычно у многих бывает. Жил с нами, завтракал, получал пенсию, спал. Ну в общем, стандартное времяпровождение деда. Вот только мой дед – не совсем обычный. Готов спорить, что никто из вас не связывался ни с чем подобным. Помимо основных занятий, кои выполняются дедами на подсознательном уровне, мой обладал мозгом, генерирующим рандом как словесный, так и действующий на практике дедовыми руками.
Не вспоминая, с чего же все началось. Просто однажды дед, сидя в кресле и проводя время за очередным русским сериалом о ментах, вымолвил фразу, после которой приступил к немедленному действию. «Забыл выключить дом». – он сказал, затем взял свой ботинок из прихожей и сунул его в кипящий чайник. Я стоял в оцепенении некоторое время, наблюдая за всей этой вакханалией. Дед отправился досматривать сериал, а я полез извлекать башмак из чайника. На эту тему я старался с ним не говорить, потому как после этого случая для меня он превратился в подозрительного вида пришельца.
Однажды был дождливый день, я сидел в своей комнате и читал. То ли подкравшись, то ли попросту передвигаясь тихо, в мою комнату внезапно ворвался дед и громко закричал: «Короли вникли! Фургоны!». Затем резким движением снял домашние шорты и метко метнул их на люстру. Посмотрел на них секунды три, развернулся и отправился восвояси, генерируя очередной рандом.
Я пытался разговаривать с родственниками, совещаться с ними по поводу странного состояния деда, предлагал отправить его на лечение. Но, как это обычно бывает, они лишь покачали головой, сказали, что да, мол, надо обязательно. И благополучно забыли, проводя все свое время не дома, с дедом и со мной, а на работе и в развлекательных местах. На что дед изрек очередную глубокую мысль: «Застои дурманят!». После чего громко расхохотался и потрепал меня по голове.
Так продолжалось несколько лет. Каждый день дед выдавал очередной хаос, за которым следовали не менее безумные действия. Не буду описывать каждое, но с уверенностью могу сказать, что ни один человек в мире не мог бы сознательно сгенерировать в мозгу то, что вытворял мой дед. Одним из самых безумных моментов был тот случай, когда родственники, оставив меня наедине с дедом на несколько суток, уехали отдыхать за бугор. Хоть я и был подготовленным к развлечениям дедули, я был наготове, старался быть с ним в одной комнате и не спускать с него глаз. В один из таких вечеров я сидел на диване, в одной с ним комнате, и читал. Дед опять смотрел телевизор. Какие-то злые силы заставили меня заснуть, потеряв контроль над своим разумом и разумом деда. Проснулся я от того, что дед, громко вопя: «Мельком питается зародыш! Холод без имени!», рисовал на обоях монтажной пеной, стоя при этом без штанов. Точнее говоря, рисовать монтажной пеной у него не получалось, ибо она разлеталась по всей комнате большими белыми лопухами, прилипая к мебели, техники, ковру, и легко отслаивалась от обоев. Я мигом набросился на него и отобрал баллон. После чего усмирил его, усадив в кресло перед работающим телевизором, на котором было несколько крупных кусков монтажной пены. Дед покорно подчинился и направил свой взор на мерцающую картинку.
Все эти дни я провел за отскабливанием засохшей пены от предметов. Что меня поразило до глубины души, так это то, что дед ни разу не делал никаких рандомных вещей, заставляющих меня сходить сума вслед за ним. Он словно понял, прочитал мои мысли, что я дико устал от всего этого безумия и очень хочу отдохнуть в перерывах между уборкой. Знали бы вы, как сложно удалять монтажную пену, одновременно при этом боковым зрением следить за распространителем хаоса, в любой момент готового выкинуть очередной трюк по воле своего мозга.
Наконец настал последний день без родственников, на выходных они должны будут уже появиться. Я полностью все прибрал, но следы от этой пены до сих пор встречаются на каждом шагу. Я сел в кресло рядом с тем, в котором сидел дет, пристально наблюдающий за меняющейся картинкой. Я тоже посмотрел в телевизор. Очередной сериал про добропорядочных ментов. Невольно даже поймал себя на мысли – а не этот ли шлак виноват в том, что мой дед поехал? Кто знает, может и он. Мы сидели так пол часа, наблюдая, как бравые русские милиционеры ловят зазнавшихся личностей, до определенного момента. Дед повернул голову в мою сторону. Честно говоря, я ожидал самого худшего. Но дед лишь сказал: «Прости, что досаждаю тебе». Я снова находился непонимании, как в тот день, когда он устроил варку ботинка в чайнике. Он продолжал: «Я знаю, что делаю иногда глупые вещи». Мне стало жалко этого человека. Вот он – больной человек, с кучей проблем в плане психического и физического здоровья, раскаивается в том, что он – больной человек. Я не знал что ответить. Он, видя моё лицо, полное непонимания, выдал последнюю фразу: «Я понимаю, что у меня с головой не в порядке, но запомни, Саша, главную вещь – где арахисы, там и зима».
Через неделю деда не стало. Последнюю неделю он старался всеми силами не усложнять нам жизнь и сгенерировал безобидный хаос лишь однажды, попытавшись засунуть утюг в унитаз. Я долго вспоминал те годы, когда он был нормальным, как учил меня рыбачить, показывал на практике, куда нужно ходить по грибы, какие грибы можно есть, а какие топтать сапогом. Рассказывал байки из жизни, из работы. Этого человека уважали все его друзья и коллеги. И я уважал до переломного момента, после которого он стал для меня непонятен и даже враждебен. Но сейчас, когда его нет, я чувствую некоторую пустоту, некоторую дивную особенность, без которой жизнь становится серой и последовательной, без доли хаоса и непредсказуемых деяний. Я как и раньше ходил на учебу, где серыми и скучными словами излагался материал лекций. Я ходил на работу, скучную и рутинную, даже не смотря на требование применять свой креативный ум на практике. Все казалось каким-то заранее распланированным за нас, кем то жестким, подавляющим наши эмоции, чувства и свободу мышления. Он отделял нас от хаоса, от безумия. Последнее время я часто вспоминаю последние слова деда. Где арахисы там и зима. Они дают мне чувство свободы. Свободы от идиотских серых законов это мира, где положено быть культурным, адекватным и вежливым. Свободы от мира, где каждое твое действие должно быть распланировано, оговорено и построено логичным образом. Дед изменил мою жизнь, пускай и таким диким способом. Ломоть. Курага. Желеобразное месиво. Колокольня на отшибе. Орландо Блум. Рэкетир. Береза. Догорающий фитиль.
Не вспоминая, с чего же все началось. Просто однажды дед, сидя в кресле и проводя время за очередным русским сериалом о ментах, вымолвил фразу, после которой приступил к немедленному действию. «Забыл выключить дом». – он сказал, затем взял свой ботинок из прихожей и сунул его в кипящий чайник. Я стоял в оцепенении некоторое время, наблюдая за всей этой вакханалией. Дед отправился досматривать сериал, а я полез извлекать башмак из чайника. На эту тему я старался с ним не говорить, потому как после этого случая для меня он превратился в подозрительного вида пришельца.
Однажды был дождливый день, я сидел в своей комнате и читал. То ли подкравшись, то ли попросту передвигаясь тихо, в мою комнату внезапно ворвался дед и громко закричал: «Короли вникли! Фургоны!». Затем резким движением снял домашние шорты и метко метнул их на люстру. Посмотрел на них секунды три, развернулся и отправился восвояси, генерируя очередной рандом.
Я пытался разговаривать с родственниками, совещаться с ними по поводу странного состояния деда, предлагал отправить его на лечение. Но, как это обычно бывает, они лишь покачали головой, сказали, что да, мол, надо обязательно. И благополучно забыли, проводя все свое время не дома, с дедом и со мной, а на работе и в развлекательных местах. На что дед изрек очередную глубокую мысль: «Застои дурманят!». После чего громко расхохотался и потрепал меня по голове.
Так продолжалось несколько лет. Каждый день дед выдавал очередной хаос, за которым следовали не менее безумные действия. Не буду описывать каждое, но с уверенностью могу сказать, что ни один человек в мире не мог бы сознательно сгенерировать в мозгу то, что вытворял мой дед. Одним из самых безумных моментов был тот случай, когда родственники, оставив меня наедине с дедом на несколько суток, уехали отдыхать за бугор. Хоть я и был подготовленным к развлечениям дедули, я был наготове, старался быть с ним в одной комнате и не спускать с него глаз. В один из таких вечеров я сидел на диване, в одной с ним комнате, и читал. Дед опять смотрел телевизор. Какие-то злые силы заставили меня заснуть, потеряв контроль над своим разумом и разумом деда. Проснулся я от того, что дед, громко вопя: «Мельком питается зародыш! Холод без имени!», рисовал на обоях монтажной пеной, стоя при этом без штанов. Точнее говоря, рисовать монтажной пеной у него не получалось, ибо она разлеталась по всей комнате большими белыми лопухами, прилипая к мебели, техники, ковру, и легко отслаивалась от обоев. Я мигом набросился на него и отобрал баллон. После чего усмирил его, усадив в кресло перед работающим телевизором, на котором было несколько крупных кусков монтажной пены. Дед покорно подчинился и направил свой взор на мерцающую картинку.
Все эти дни я провел за отскабливанием засохшей пены от предметов. Что меня поразило до глубины души, так это то, что дед ни разу не делал никаких рандомных вещей, заставляющих меня сходить сума вслед за ним. Он словно понял, прочитал мои мысли, что я дико устал от всего этого безумия и очень хочу отдохнуть в перерывах между уборкой. Знали бы вы, как сложно удалять монтажную пену, одновременно при этом боковым зрением следить за распространителем хаоса, в любой момент готового выкинуть очередной трюк по воле своего мозга.
Наконец настал последний день без родственников, на выходных они должны будут уже появиться. Я полностью все прибрал, но следы от этой пены до сих пор встречаются на каждом шагу. Я сел в кресло рядом с тем, в котором сидел дет, пристально наблюдающий за меняющейся картинкой. Я тоже посмотрел в телевизор. Очередной сериал про добропорядочных ментов. Невольно даже поймал себя на мысли – а не этот ли шлак виноват в том, что мой дед поехал? Кто знает, может и он. Мы сидели так пол часа, наблюдая, как бравые русские милиционеры ловят зазнавшихся личностей, до определенного момента. Дед повернул голову в мою сторону. Честно говоря, я ожидал самого худшего. Но дед лишь сказал: «Прости, что досаждаю тебе». Я снова находился непонимании, как в тот день, когда он устроил варку ботинка в чайнике. Он продолжал: «Я знаю, что делаю иногда глупые вещи». Мне стало жалко этого человека. Вот он – больной человек, с кучей проблем в плане психического и физического здоровья, раскаивается в том, что он – больной человек. Я не знал что ответить. Он, видя моё лицо, полное непонимания, выдал последнюю фразу: «Я понимаю, что у меня с головой не в порядке, но запомни, Саша, главную вещь – где арахисы, там и зима».
Через неделю деда не стало. Последнюю неделю он старался всеми силами не усложнять нам жизнь и сгенерировал безобидный хаос лишь однажды, попытавшись засунуть утюг в унитаз. Я долго вспоминал те годы, когда он был нормальным, как учил меня рыбачить, показывал на практике, куда нужно ходить по грибы, какие грибы можно есть, а какие топтать сапогом. Рассказывал байки из жизни, из работы. Этого человека уважали все его друзья и коллеги. И я уважал до переломного момента, после которого он стал для меня непонятен и даже враждебен. Но сейчас, когда его нет, я чувствую некоторую пустоту, некоторую дивную особенность, без которой жизнь становится серой и последовательной, без доли хаоса и непредсказуемых деяний. Я как и раньше ходил на учебу, где серыми и скучными словами излагался материал лекций. Я ходил на работу, скучную и рутинную, даже не смотря на требование применять свой креативный ум на практике. Все казалось каким-то заранее распланированным за нас, кем то жестким, подавляющим наши эмоции, чувства и свободу мышления. Он отделял нас от хаоса, от безумия. Последнее время я часто вспоминаю последние слова деда. Где арахисы там и зима. Они дают мне чувство свободы. Свободы от идиотских серых законов это мира, где положено быть культурным, адекватным и вежливым. Свободы от мира, где каждое твое действие должно быть распланировано, оговорено и построено логичным образом. Дед изменил мою жизнь, пускай и таким диким способом. Ломоть. Курага. Желеобразное месиво. Колокольня на отшибе. Орландо Блум. Рэкетир. Береза. Догорающий фитиль.
Близился юбилей Петровича и это событие ну никак нельзя было не отметить. Вместе с остальными бомжами мы решили тусануть у меня на хате. Я уже бежал в припрыжку домой, одновременно дроча хуец, как я вспомнил нечто ужасное, да так, что стояк сразу упал. В назначенный праздничный день у Бати будет выходной.
Но рано было отчаиваться, ведь боярышник уже был закуплен и все было решено. Нужен план. Пиздатый. Я не могу подвести своих товарищей.
После недолгих приготовлений осталось лишь исполнение. Суть плана заключалась в том, чтобы незаметно заставить батю сожрать несколько пачек пургена, оставить его в толчке без бумаги, а саму дверь наглухо заколотить.
Вот уже остался день до праздника. Я заранее вытащил кошелек у Бати и заныкал его, чтобы он не накупил себе Охоты после рабочего дня, а выпил ту, которая осталась в его заначках. Ведь я в нее уже половину вместо пива накачал водки через шприц. Пурген я решил в нее не засыпать, Батя бы догадался по вскрытой бутылке. Я уже делал ему такие подляны и он стал бдителен. Нужно было утром засыпать ему в рот перемолотый пурген, чтобы от дикого похмелья он этого не заметил и выпил заранее приготовленную рядом бутылку с водой. Все сработано идеально, я даже обосрался от гениальности моего плана.
И вот, Батя уже бежит в толкан, получая ускорение от взрывов пердежа. Я с полным спокойствием взял доски и начал приколачивать дверь.
-Ты ебанутый? Ты что там делаешь? Ну погоди, сейчас жопу вытру и тебе пизда... Какого хуя?!
Злорадно засмеявшись, я глянул на свои часы. Как раз! Прозвенел звонок в квартиру. Конечно же я не стал говорить бомжам о запертом Бате, они его жутко боялись после неоднократных пиздюлей, заколоченный толчок я объяснил тем, что он не работает и мне запретили туда лезть. А жопные трели батиного пердежа я объяснил, что это такая модная музыка, им даже понравилось. Крики Бати даже не были слышны из за пердежа. Тусовка была в самом разгаре, бухие бомжи обкидывались говном, попадая в основном в стены, блевали, некоторые пытались разжечь костер, когда другие на него ссали. Но роковой ошибкой было когда два бомжа нашли остатки перемолотого мной пургена. Они решили, что это кокаин и занюхали его. Я не успел их остановить, но вскоре забыл.
Однако когда пурген возымел действие, бомжи захотели получить наслаждение посрать на толчке и начали отрывать заколоченные доски...
Послышался дикий рев, от которого застыла кровь в жилах и через пару секунд бомж, отрывавший доски, был впечатан в стену. Все бомжи уже съебывались в ужасе оставив меня наедине с этим монстром. Нужно было спасаться через окно, но когда я прыгнул, Батя уже меня догнал и поймал за ногу. С поросячьим визгом меня затаскивали обратно в пучину зла, от чего я на автомате обосрался и вырубился.
Проснулся я как обычно в больнице с парочкой переломов и сотрясением мозга. Здесь я как дома. Ничего страшного, отлежу до выписки, а Батя уже все забудет. Он уже привык, что я ебанутый
Но рано было отчаиваться, ведь боярышник уже был закуплен и все было решено. Нужен план. Пиздатый. Я не могу подвести своих товарищей.
После недолгих приготовлений осталось лишь исполнение. Суть плана заключалась в том, чтобы незаметно заставить батю сожрать несколько пачек пургена, оставить его в толчке без бумаги, а саму дверь наглухо заколотить.
Вот уже остался день до праздника. Я заранее вытащил кошелек у Бати и заныкал его, чтобы он не накупил себе Охоты после рабочего дня, а выпил ту, которая осталась в его заначках. Ведь я в нее уже половину вместо пива накачал водки через шприц. Пурген я решил в нее не засыпать, Батя бы догадался по вскрытой бутылке. Я уже делал ему такие подляны и он стал бдителен. Нужно было утром засыпать ему в рот перемолотый пурген, чтобы от дикого похмелья он этого не заметил и выпил заранее приготовленную рядом бутылку с водой. Все сработано идеально, я даже обосрался от гениальности моего плана.
И вот, Батя уже бежит в толкан, получая ускорение от взрывов пердежа. Я с полным спокойствием взял доски и начал приколачивать дверь.
-Ты ебанутый? Ты что там делаешь? Ну погоди, сейчас жопу вытру и тебе пизда... Какого хуя?!
Злорадно засмеявшись, я глянул на свои часы. Как раз! Прозвенел звонок в квартиру. Конечно же я не стал говорить бомжам о запертом Бате, они его жутко боялись после неоднократных пиздюлей, заколоченный толчок я объяснил тем, что он не работает и мне запретили туда лезть. А жопные трели батиного пердежа я объяснил, что это такая модная музыка, им даже понравилось. Крики Бати даже не были слышны из за пердежа. Тусовка была в самом разгаре, бухие бомжи обкидывались говном, попадая в основном в стены, блевали, некоторые пытались разжечь костер, когда другие на него ссали. Но роковой ошибкой было когда два бомжа нашли остатки перемолотого мной пургена. Они решили, что это кокаин и занюхали его. Я не успел их остановить, но вскоре забыл.
Однако когда пурген возымел действие, бомжи захотели получить наслаждение посрать на толчке и начали отрывать заколоченные доски...
Послышался дикий рев, от которого застыла кровь в жилах и через пару секунд бомж, отрывавший доски, был впечатан в стену. Все бомжи уже съебывались в ужасе оставив меня наедине с этим монстром. Нужно было спасаться через окно, но когда я прыгнул, Батя уже меня догнал и поймал за ногу. С поросячьим визгом меня затаскивали обратно в пучину зла, от чего я на автомате обосрался и вырубился.
Проснулся я как обычно в больнице с парочкой переломов и сотрясением мозга. Здесь я как дома. Ничего страшного, отлежу до выписки, а Батя уже все забудет. Он уже привык, что я ебанутый
бамп
Бамп
Бамп
Бамп
— АХТЫЖТВАЮМАТЬ!
— Сука-а-а... — прохрипело неведомое черное пятно.
Мда. Стоило устроиться на работу в ночную охрану, как со мной сразу же начала твориться какая-то неведомая хрень.
Вот сейчас, например, оказалось, что я, человек хоть и не особо верующий, но все же признающий некоторое влияние каких-то там эфирных сил, столкнулся с доселе невиданной дичью. А как выяснилось позднее — наступил на бомжа:
— Тв...Твою...Твою-то мать, ты какого черта тут делаешь, зараза?
Я переводил дух, прикидывая, какой толщины лом я сейчас мог бы перекусить очком.
Бомж поежился, потирая придавленное место. Голубые глаза на его грязном, морщинистом лице выражали некое чувство стыда. Стало быть, не совсем опустившийся. Опустившийся бы послал.
— Ну... Тепло тут. По крайней мере, теплее, чем на улице. С теплотрассы меня погнали, так что... Не выгоняй, а? Дай ночь пересидеть.
— Ладно, сиди уж. А, хотя погоди. Ща приду.
Развернувшись в сторону своей каморки, я быстро, чертыхаясь и наступая на всякий мусор, пошагал в надежде, что уволившийся охранник оставил какой-нибудь теплый куртец. Зима скоро. А бездомный и подмерзнуть может.
Не, добрые дела я любил делать. Мне их, правда, делали мало, но надо же как-то поддерживать статистику?
Куртки охранника на месте не оказалось, зато нашелся ништяковый такой пуховик. Да вроде и не драный. А, хотя нет, вон — возле капюшона странные дырки. Две штуки, симметрично расположены, сантиметра три между ними. И кто ж его забыл-то?..
— Слышь, на.
Я кинул куртку бездомному, тот одежду принял с некоторым недоверием и опаской.
— Расслабься, минет взамен просить не буду, — я гадко усмехнулся. — Лучше расскажи мне побольше об этом месте. Я твой матрас не первый раз вижу, так что думаю, ты знаешь по каким дням сюда обычно приходит всякая шпана, страйкболисты или там девушки на фотосеты... — Я мечтательно вздохнул и достал две сигареты: одну себе, вторую — бездомному.
Тот повертел сигарету в пальцах и засунул за ухо:
— Знаешь, вали-ка ты с этой территории. Иди лучше на другой объект, их сейчас много по городу.
А здесь всякое творится. Страйкболисту одному тут недавно шальная пуля прилетела. Свинцовая. Странно, да? Гопота тут редко бывает, как и обрыганы всякие, — Бомж, кашляя, усмехнулся, — после того, как один пропал. Да как пропал, так и не нашли. Правда, в подвале кто то явно кровищей какой-то рисунок забабахал на стене, сразу после инцидента... Но тушку того гривача уже даже искать перестали.
Бомж грустно улыбнулся:
— Девочки, говоришь? Была тут одна. Фотограф. Все ходила, эти, как их, граффити, во! Короче она их фотографировала. Потом стала людей на фотосеты водить. Ну, в общем, ее кто-то с третьего этажа столкнул. Прям на арматуру головой. Кошек сатанюги малолетние по подвалам да на втором этаже мучают. Но это редко, когда каникулы. И понарожают же таких мудаков, как их земля носит!..
Я слушал внимательно. Охранник всегда должен знать, когда наряд вызывать, а когда можно и демократизатором с пьяными дебилами разобраться.
— Так к чему это я: тебе не гопоты тут бояться надо, а иного. Увидишь что странное — не беги. Ну, ты понял. Духи везде живут, — бездомный мелко затрясся и поглубже закутался в куртку. — Уходи спокойно, не оборачивайся. И ни в коем случае, повторяю, ни за что! не выключай свет. Особенно на последнем этаже. Я костер разведу, ты не против?
Меня аж передернуло. Не люблю я всю эту мистику.
— Ладно, жги. Но если увидишь кого-то — туши сразу. Не охота, чтобы мне из-за тебя звезды вломили.
Бомж лишь усмехнулся, из чего было понятно, что костер тушить он не собирается до самого рассвета.
— Понятно. Ладно, не шуми тут. И не ори, мне штанцы менять неохота каждый раз, когда тебе в темноте что-то померещится.
Бомж посмотрел на меня так, что аж душу покоробило:
— Поверь: тут все всегда очень тихо. Так что если уж я закричу, то мотай отседова подальше и помолиться не забудь.
С этими словами бездомный склонился над кучей древесного мусора и принялся сосредоточенно чиркать отсыревшими спичками. Я лишь пожал плечами и пошел к себе в каморку, попутно прикурив. Черт, у него же спички совсем отсырели. А зажигалка у меня еще одна есть.
— Эй! — я окликнул его, развернувшись.
Ответом была лишь тишина и слабый отблеск огня от противоположной стены, за которой и сидел мой ночной гость.
Ладно, развел — так развел. Попозже отдам. Ночь длинная.
— Вот именно, — прошипело над ухом.
— А-А-А-ТВОЮМАА-А-АТЬ! — Я заорал и, обернувшись, наотмашь рассек рукой... воздух?
Сердце прыгало в груди и, казалось, скоро начнет вылезать из глотки. И тишина. Я осмотрелся.
— Сука, да ну в жопу все эти истории! Еще такие галюны ловить после них.
До каморки оставалось метров десять. В тот момент я почувствовал себя Марти Макфлаем, так как, походу, развил скорость больше восьмидесяти миль в час буквально за несколько секунд.
Дверь хлопнула. Щелкнув замком, я успокоился. Лампочка светила теплыми лучами, чайник бодро кипел на электрической конфорке.
Фонарь периодически выхватывал из темноты окна пролетающие лучи автомобильных фар.
Итак, три тридцать, время обхода. Заодно и зажигалку передам, раз уж на то пошло.
Хрустя гравием под казенными берцами и помахивая фонариком, я, не торопясь, приближался к месту обетованному, в коем и находился мой ночной гость. Странно, свет не горел.
— Эй, я тебе жигу при... А ты где, собственно?..
Бомжа не было. Лишь костер тихонько дымил, алея углями.
Так. Это уже ни черта не смешно.
— Э-э-э-э-эй? Э-э-э-э-э-э-э-эй?!
Пусто. Лишь эхо разносится над давно покинутой постройкой. Видимо, ушел. А зачем?
Сунув зажигалку в карман, я, не торопясь, шел вдоль по коридору, подсвечивая фонариком в проемы давно покинутых кабинетов.
Второй этаж. Как тихо... Надо разбавить:
— И ты попала к настоящему Колдуну, — напевал я.
— ОН ЗАГУБИЛ ТАКИХ КАК ТЫ НЕ ОДНУ-У-У-У! — завыло из проема.
Я чуть не начал молиться. Не хватало только, чтобы за мной по пятам ходил Князев и напевал хиты русского рока.
Трясущимися руками я направил фонарь в проем. Оттуда на меня вылезло стремное чудище. У-у-у, сука, таких чудовищ я не видел! Красные глаза, зеленый дым на голове, черные острые зубы, белое, как слоновая кость лицо, косуха, цепи... Стоп. Цепи? Косуха?..
— ПОШЕЛ ОТСЮДА, ПАДАЛЬ! — Я замахнулся дубинкой и с треском опустил её на плечо убитого в щщи панка. Тот завыл и с грохотом убежал по коридору.
Мда, все же чудовищ не бывает.
Дымя сигареткой, я, не торопясь, двигался вперед по коридору, луч фонаря освещал путь во мгле. Тишина и покой.
Хруст сзади.
Быстрый разворот, дубинка вылетела вперед. Луч фонаря выхватил три фигуры в черном. Капюшоны, ножи, лица в крови. Натуральная пародия на вампиров после бурной оргии. Единственное, — низковаты слегка.
— МЫ ВЫ-Ы-ЫПЬЕ-Э-ЭМ ТВОЮ КРО-О-О-ОВЬ!.. — прошипела одна из тварей детским голосом.
— Да? — Подобрав кусок какого то кирпича, я подбросил его в воздух и, ловко поймав, швырнул в стену рядом с демонической троицей.
Троица ойкнула детскими голосами, я подлетел к одному из существ и запустил руку под капюшон, хватая незадачливого вампира за мерзкий человеческий отросток, именуемый ухом:
— А мамку свою позовешь, нетопырь? А лучше папку. Да с ремнем. Офицерским.
— Дяденька, пустите!!!
— Кошек значит режем, мелюзга?!
— Сука-а-а... — прохрипело неведомое черное пятно.
Мда. Стоило устроиться на работу в ночную охрану, как со мной сразу же начала твориться какая-то неведомая хрень.
Вот сейчас, например, оказалось, что я, человек хоть и не особо верующий, но все же признающий некоторое влияние каких-то там эфирных сил, столкнулся с доселе невиданной дичью. А как выяснилось позднее — наступил на бомжа:
— Тв...Твою...Твою-то мать, ты какого черта тут делаешь, зараза?
Я переводил дух, прикидывая, какой толщины лом я сейчас мог бы перекусить очком.
Бомж поежился, потирая придавленное место. Голубые глаза на его грязном, морщинистом лице выражали некое чувство стыда. Стало быть, не совсем опустившийся. Опустившийся бы послал.
— Ну... Тепло тут. По крайней мере, теплее, чем на улице. С теплотрассы меня погнали, так что... Не выгоняй, а? Дай ночь пересидеть.
— Ладно, сиди уж. А, хотя погоди. Ща приду.
Развернувшись в сторону своей каморки, я быстро, чертыхаясь и наступая на всякий мусор, пошагал в надежде, что уволившийся охранник оставил какой-нибудь теплый куртец. Зима скоро. А бездомный и подмерзнуть может.
Не, добрые дела я любил делать. Мне их, правда, делали мало, но надо же как-то поддерживать статистику?
Куртки охранника на месте не оказалось, зато нашелся ништяковый такой пуховик. Да вроде и не драный. А, хотя нет, вон — возле капюшона странные дырки. Две штуки, симметрично расположены, сантиметра три между ними. И кто ж его забыл-то?..
— Слышь, на.
Я кинул куртку бездомному, тот одежду принял с некоторым недоверием и опаской.
— Расслабься, минет взамен просить не буду, — я гадко усмехнулся. — Лучше расскажи мне побольше об этом месте. Я твой матрас не первый раз вижу, так что думаю, ты знаешь по каким дням сюда обычно приходит всякая шпана, страйкболисты или там девушки на фотосеты... — Я мечтательно вздохнул и достал две сигареты: одну себе, вторую — бездомному.
Тот повертел сигарету в пальцах и засунул за ухо:
— Знаешь, вали-ка ты с этой территории. Иди лучше на другой объект, их сейчас много по городу.
А здесь всякое творится. Страйкболисту одному тут недавно шальная пуля прилетела. Свинцовая. Странно, да? Гопота тут редко бывает, как и обрыганы всякие, — Бомж, кашляя, усмехнулся, — после того, как один пропал. Да как пропал, так и не нашли. Правда, в подвале кто то явно кровищей какой-то рисунок забабахал на стене, сразу после инцидента... Но тушку того гривача уже даже искать перестали.
Бомж грустно улыбнулся:
— Девочки, говоришь? Была тут одна. Фотограф. Все ходила, эти, как их, граффити, во! Короче она их фотографировала. Потом стала людей на фотосеты водить. Ну, в общем, ее кто-то с третьего этажа столкнул. Прям на арматуру головой. Кошек сатанюги малолетние по подвалам да на втором этаже мучают. Но это редко, когда каникулы. И понарожают же таких мудаков, как их земля носит!..
Я слушал внимательно. Охранник всегда должен знать, когда наряд вызывать, а когда можно и демократизатором с пьяными дебилами разобраться.
— Так к чему это я: тебе не гопоты тут бояться надо, а иного. Увидишь что странное — не беги. Ну, ты понял. Духи везде живут, — бездомный мелко затрясся и поглубже закутался в куртку. — Уходи спокойно, не оборачивайся. И ни в коем случае, повторяю, ни за что! не выключай свет. Особенно на последнем этаже. Я костер разведу, ты не против?
Меня аж передернуло. Не люблю я всю эту мистику.
— Ладно, жги. Но если увидишь кого-то — туши сразу. Не охота, чтобы мне из-за тебя звезды вломили.
Бомж лишь усмехнулся, из чего было понятно, что костер тушить он не собирается до самого рассвета.
— Понятно. Ладно, не шуми тут. И не ори, мне штанцы менять неохота каждый раз, когда тебе в темноте что-то померещится.
Бомж посмотрел на меня так, что аж душу покоробило:
— Поверь: тут все всегда очень тихо. Так что если уж я закричу, то мотай отседова подальше и помолиться не забудь.
С этими словами бездомный склонился над кучей древесного мусора и принялся сосредоточенно чиркать отсыревшими спичками. Я лишь пожал плечами и пошел к себе в каморку, попутно прикурив. Черт, у него же спички совсем отсырели. А зажигалка у меня еще одна есть.
— Эй! — я окликнул его, развернувшись.
Ответом была лишь тишина и слабый отблеск огня от противоположной стены, за которой и сидел мой ночной гость.
Ладно, развел — так развел. Попозже отдам. Ночь длинная.
— Вот именно, — прошипело над ухом.
— А-А-А-ТВОЮМАА-А-АТЬ! — Я заорал и, обернувшись, наотмашь рассек рукой... воздух?
Сердце прыгало в груди и, казалось, скоро начнет вылезать из глотки. И тишина. Я осмотрелся.
— Сука, да ну в жопу все эти истории! Еще такие галюны ловить после них.
До каморки оставалось метров десять. В тот момент я почувствовал себя Марти Макфлаем, так как, походу, развил скорость больше восьмидесяти миль в час буквально за несколько секунд.
Дверь хлопнула. Щелкнув замком, я успокоился. Лампочка светила теплыми лучами, чайник бодро кипел на электрической конфорке.
Фонарь периодически выхватывал из темноты окна пролетающие лучи автомобильных фар.
Итак, три тридцать, время обхода. Заодно и зажигалку передам, раз уж на то пошло.
Хрустя гравием под казенными берцами и помахивая фонариком, я, не торопясь, приближался к месту обетованному, в коем и находился мой ночной гость. Странно, свет не горел.
— Эй, я тебе жигу при... А ты где, собственно?..
Бомжа не было. Лишь костер тихонько дымил, алея углями.
Так. Это уже ни черта не смешно.
— Э-э-э-э-эй? Э-э-э-э-э-э-э-эй?!
Пусто. Лишь эхо разносится над давно покинутой постройкой. Видимо, ушел. А зачем?
Сунув зажигалку в карман, я, не торопясь, шел вдоль по коридору, подсвечивая фонариком в проемы давно покинутых кабинетов.
Второй этаж. Как тихо... Надо разбавить:
— И ты попала к настоящему Колдуну, — напевал я.
— ОН ЗАГУБИЛ ТАКИХ КАК ТЫ НЕ ОДНУ-У-У-У! — завыло из проема.
Я чуть не начал молиться. Не хватало только, чтобы за мной по пятам ходил Князев и напевал хиты русского рока.
Трясущимися руками я направил фонарь в проем. Оттуда на меня вылезло стремное чудище. У-у-у, сука, таких чудовищ я не видел! Красные глаза, зеленый дым на голове, черные острые зубы, белое, как слоновая кость лицо, косуха, цепи... Стоп. Цепи? Косуха?..
— ПОШЕЛ ОТСЮДА, ПАДАЛЬ! — Я замахнулся дубинкой и с треском опустил её на плечо убитого в щщи панка. Тот завыл и с грохотом убежал по коридору.
Мда, все же чудовищ не бывает.
Дымя сигареткой, я, не торопясь, двигался вперед по коридору, луч фонаря освещал путь во мгле. Тишина и покой.
Хруст сзади.
Быстрый разворот, дубинка вылетела вперед. Луч фонаря выхватил три фигуры в черном. Капюшоны, ножи, лица в крови. Натуральная пародия на вампиров после бурной оргии. Единственное, — низковаты слегка.
— МЫ ВЫ-Ы-ЫПЬЕ-Э-ЭМ ТВОЮ КРО-О-О-ОВЬ!.. — прошипела одна из тварей детским голосом.
— Да? — Подобрав кусок какого то кирпича, я подбросил его в воздух и, ловко поймав, швырнул в стену рядом с демонической троицей.
Троица ойкнула детскими голосами, я подлетел к одному из существ и запустил руку под капюшон, хватая незадачливого вампира за мерзкий человеческий отросток, именуемый ухом:
— А мамку свою позовешь, нетопырь? А лучше папку. Да с ремнем. Офицерским.
— Дяденька, пустите!!!
— Кошек значит режем, мелюзга?!
Мой голос грохотал в узком коридоре так, что можно подумать, будто самое страшное из мистических существ, живущих здесь — это я.
— Мяукала себе мамкиным гримом да кровищей изукрасили?! Ну-ка пошли, наряд вызовем, они вас бы-ыстренько отмоют и в порядок приведут, в обезьяннике-то!
— Дяденька, это просто сметана и кетчуп, мы никого не режем и не убиваем!!! — вампир верещал обычным детским голосом, ну разве только что слегка ломающимся.
— А ножи вам зачем тогда, а?!
Вампир трясущимися руками показал на стену, где было выцарапано: "СОТОНА ПРИДИ, ШЕСТЬШЕСТЬШЕСТЬ, БАФОМЕТ ФОРЕВА".
Не, ну просто конкретный фейспалм.
Раздав троице последователей Каллена поджопники и пообещав в следующий раз вызвать ментов, я пошел дальше.
Третий этаж. Огромное помещение с тонкими подпорками под крышу. Технический этаж.
Здесь, по-видимому, раньше было что-то типа серверной. Блин, фонарик барахлит. Видимо, батарейки дохнут.
Присев на ветхий, покосившийся стул, я включил вспышку на телефоне и раскрутил фонарь.
— А-А-А-АПЧХИ-И-И!
«Черт, пыльно тут», — мелькнуло у меня в голове перед тем, как раздался звонкий "бздыньк" телефона об пол. Вспышка погасла.
Чертыхаясь, я полез за зажигалкой. Черт, только купил телефон, не дай бог, чтобы экран треснул...
Щелчок, один, другой, третий. О, вот и телефон. Батарея вылетела, ну ничего, ща поставим и ништяк, двигать вниз, к горячему чайку, да Рок-FM, льющемуся из допотопного радио.
— Эх ты, говорили же: «Не выключай свет!», — проинформировал меня тонкий женский голос.
Что-то ткнулось мне в бок.
Неужели я сдохну тут, так и не поняв, что за дичь только что произошла. Сжав всю волю в кулак так, что аж по руке потекло, я резко дернулся и наугад пнул что-то в темноте, добавив кулаком с зажатой зажигалкой. Раздался сдавленный визг, грохот и плач.
Кажется я все-таки обосрался.
Дрожащими руками я вновь чиркнул зажигалкой, ища уже собранный телефон. Включить, быстрее включить!!!
Посветить вспышкой в последнюю точку дислокации неизвестного врага.
Глянув по сторонам, я натурально сел на жопу: передо мной лежала девушка, рядом с ней, поблескивая, разбитый окуляр фотоаппарата. Рядом была шахта грузового лифта, куда она почти соскользнула. Я бросился вперед и схватил её за ноги, вытягивая оттуда.
Внизу, в шахте, торчала вбитая арматура.
Девушка тем временем начала приходить в себя. Я опустился рядом с ней:
— Эй, ты в порядке?
Она села и огляделась. Затем осмотрела себя. А затем расплакалась, как и подобает настоящей девушке:
— Ну вот, ткнула тебя пальцем и ноготь сломала... — Она хлюпнула носом.
— Скажи спасибо, что я тебе в шахту не дал свалиться!..
Тут она пристально посмотрела на меня и тихо прошептала:
— А ты не такой, как он. Спасибо.
Она резко подалась вперед и чмокнула меня в щеку.
Я удивленно моргнул:
— ???!!!
Девушка с фотоаппаратом исчезла.
Бросив измученный, воспаленный взгляд на окна без рам я заметил слабые лучи рассвета.
Вот и всё, вот и кончилась эта ночь.
Водки. Водки и спать.
*
Я гулял по ночной заброшке, помахивая фонариком. Мне не было страшно, ведь я знал всё: каждый закуток, каждый кирпич на полу. И каждого из моих ночных гостей.
Бездомный, который замерз зимой, когда гопота, смеясь и пиная его, не разрешала ему запалить костер.
Панк, словивший передоз и гнивший в течение многих лет в заброшенном офисе второго этажа.
Дети, игравшие в сатанистов и умершие нелепой смертью тех, кто пытался напугать охранника, разрядившего в них обойму пистолета, незаконно протащенного с собой.
Девушка, которая упала в шахту, когда ее парень, которого она снимала, со страху оттолкнул ее, когда она от обиды за испорченную фотографию шутливо ткнула его пальцем в бок в темноте.
Я тут уже четвертый год. До меня уволились десять охранников, которые просто не смогли вынести этого ужаса.
Я же — единственный, кто спокойно ходит по этажам, изредка протягивая бездомному зажигалку, журя бестолковых детей, играющих в глупые игры или принося стакан опохмела панку, обдолбавшемуся в 241-ом офисе.
А, ну да. Еще я провел электричество на последний этаж и закрыл шахту лифта досками. Изредка, когда там перегорает лампочка, я поднимаюсь наверх и вкручиваю новую, за что получаю неизменный шутливый тычок пальцем в бок и теплый поцелуй такой милой и прелестной девушки-фотографа, исчезающей при первых лучах утреннего солнца.
Когда-нибудь я, возможно, сменю место работы. А до тех пор буду заботиться об этом месте и с уважением сохранять память тех, кто безвинно ушел в иной мир в этом здании.
Но все же, кто тогда прохрипел мне в ухо про длинную ночь?
Да и болт с ним. Не беспокоит — и славно.
мда блять, через 10 лет на двоче забудут что такое пасты, совсем блять обленились, уже читать и писать про говно хуй и лулзы лень.
раньше всегда в шараге промышлял пастами на парах, хуй знает что вы на парах и уроках и работах делаете
раньше всегда в шараге промышлял пастами на парах, хуй знает что вы на парах и уроках и работах делаете
В общем, батя у моей бывшей был гитарист.
И не просто гитарист. Настоящий панк. Ну, не тот, знаете, который бегает с ирокезом, весь проколотый металлической стружкой с ближайшего завода. Нет, настоящий. По духу.
Но я об этом не знал. Ну, на момент, когда с бывшей встречаться начал. Но вот через неделю начал замечать странные вещи.
Вначале весь мой арсенал разнообразной музыки, от фолка до транса, сменился панк-роком. Как это произошло при защите паролем, и при том, что мой телефон лежал в тот день дома — знает один дьявол. И солист группы Оффспринг, может быть, потому что иногда кажется, что это его рук дело.
Потом все стены оказались увешаны плакатами. На стене в подъезде появилась лого Green Day. Я потихоньку начал что-то подозревать, но Маша строила невинные глазки и говорила, что ни она, ни ее батя тут ни при чем.
Хрен с ним. Месяц продолжалась эта канитель. Музыку пробовал сменить, иногда получалось, она всегда обратно возвращалась. Плакаты могли отодраться только с обоями. За стену все бабульки подъезда начали называть меня наркоманом и сатанистом. Но к черту, я все это пережил.
Но дальше была вписка у брата Маши, Кирилла. Да нет, отдохнули-то мы хорошо, весело. Алкоголь, сигареты, может, еще что-то — не помню.
С утра я проснулся с татуировкой в виде лого группы Blink-182 на плече. Пошел разбираться.
— Кирилл, блядь, что это?!
— Ого.
— Что ого?! Какая нахуй татуировка? Ты совсем, сука?!
— Да тихо, тихо. Эт не я.
— А кто тогда, мать твою за ногу?
После этого я опять вырубился. Как — не помню. Проснулся с очень болящей головой и еще одной тату. Тату было с лицом женщины. Кирилл потом рассказал, что это их с Машей мама.
В общем, так я и узнал про проделки бати-панка. Блинк, кстати, появился в результате того, что я бухой попросил переключить музыку. Видимо, нехуй. Но ладно бы.
Прожив так еще пару месяцев, Маша решила, что нам с ней не по пути. И бросила меня. Ну, погрустил я, а потом решил, что к лучшему. Может, закончатся мои беды. Да и денег больше будет — а нужно копить на сведение лазером. Жизнь, казалось, наконец пойдет своим чередом.
Но хуй бы там.
Через какое-то время меня охватила натуральная паранойя. Точнее, нет — паранойя — страх необоснованный. А у меня был дохуя обоснованный, вот честно. Везде, куда я приходил, играл панк рок. На работе тоже. Сказали —- не переключается, ну и черт с ним. Потом я начал видеть гитары, везде ебанные гитары. На билбордах, в окнах машин и домов. А потом я понял, что это была одна гитара. Батя следил за мной.
И как понял, на следующий день проснулся покрашенный в розовый. Пиздец, но делать нечего. Пошел на работу. А живу я в Бутово. Ну и не спас меня, конечно, даже капюшон.
— Эй, пидорок! — услышал я по дороге к метро. Спереди вышел один гопарь, сзади — кричавший, по бокам их дружки. Приехали.
— Парни, да ну ебана. Да друзья подшутили... — жалкие попытки мирного решения вопроса.
— Ну чо епты, ща мы над тобой тоже пошутим! — ухмыльнулся главный. Казалось бы, хана мне.
Но тут в воздухе зависла пара павер-кордов, и заиграл панк.
Охуел я вместе с гопниками. Играли близко, даже очень. Начали оглядываться. Слава богу, я первым увидел привычную гитару, торчащую, на этот раз, из мусорного бака. Рука зажала еще один аккорд, а после показала мне фак. Помощи было ждать неоткуда.
Тут гопники уже забили искать источник музыки, не похожей на привычный шансон, и вернулись ко мне. Один из них резко подскочил и схватился за рукав расстегнутой кофты, стянув ее. На свет показалась моя татуха с эмблемой Blink-182.
— Гыы, смотрите, пацаны, он еще и пидоров каких-то слушает! Чо, говно на сцене жрут у друг друга, да? Ыыыыы...
И вот это было роковой ошибкой.
Из мусорки резко вылез мужик в клетчатой рубашке, лет, наверное, сорока-пятидесяти, и переебал гопарю гитарой. Вопреки всему, гитаре было похуй, а гопнику — нет.
«1:0 в пользу защиты», — подумал я. Но нихуя.
Эта сторона защитой явно не была.
Еще один гопник уже лежал с сотрясением от неразрушимой гитары. Следующий, решивший подойти к бате, был типа умный. Попробовал перехватить смертоносную гитару. Перехватил. Получил по почкам батиной рукой. Хули, панкам не нужна гитара, чтобы драться.
Статус самого умного гопника на районе получил последний. Потому что убежал. Но недалеко. В невозмутимым ебалом батя тупо бросил гитару ему вслед. Потом медленно подошел и забрал невредимый инструмент с тела пострадавшего. И двинулся ко мне.
— Чо, как там тебя звать-то.
— Артур. Спасибо за помо...
— Пидорское имя.
— Окей.
— Да и сам ты на пидора похож.
— Так вы же сами меня в розовый покрасили!
— Да мне насрать. Запихнуть тебе, что ли, гитару в жопу...
— ...
— Чо отмалчиваешься? Не зря тебя моя дочь прокинула, тихоня.
— Ой, да пошел ты нахуй, — не выдержал я. Это уже был удар ниже пояса.
— Ты чо спизданул?
— Я грю, пошел ты нахуй, батя. Хочешь мне переебать — давай, только избавь, блядь, от своей хуйни, Сид Вишес недоделанный, — помирать так с музыкой, верно?
Но батя просто улыбнулся.
— Ну хорошо, Артур-хуяртур. Хоть чему-то я тебя научил.
*
Проснулся я уже дома. На работу опоздал. Тело все болело. Татуха на груди гласила «GOD SAVE THE QUEEN». Но я не расстроился. Сводить ее я не буду, как и остальные.
Проникся. Так что пошло оно все нахуй — самое время спуститься в гараж и приделать к какой-нибудь палке струны.
И не просто гитарист. Настоящий панк. Ну, не тот, знаете, который бегает с ирокезом, весь проколотый металлической стружкой с ближайшего завода. Нет, настоящий. По духу.
Но я об этом не знал. Ну, на момент, когда с бывшей встречаться начал. Но вот через неделю начал замечать странные вещи.
Вначале весь мой арсенал разнообразной музыки, от фолка до транса, сменился панк-роком. Как это произошло при защите паролем, и при том, что мой телефон лежал в тот день дома — знает один дьявол. И солист группы Оффспринг, может быть, потому что иногда кажется, что это его рук дело.
Потом все стены оказались увешаны плакатами. На стене в подъезде появилась лого Green Day. Я потихоньку начал что-то подозревать, но Маша строила невинные глазки и говорила, что ни она, ни ее батя тут ни при чем.
Хрен с ним. Месяц продолжалась эта канитель. Музыку пробовал сменить, иногда получалось, она всегда обратно возвращалась. Плакаты могли отодраться только с обоями. За стену все бабульки подъезда начали называть меня наркоманом и сатанистом. Но к черту, я все это пережил.
Но дальше была вписка у брата Маши, Кирилла. Да нет, отдохнули-то мы хорошо, весело. Алкоголь, сигареты, может, еще что-то — не помню.
С утра я проснулся с татуировкой в виде лого группы Blink-182 на плече. Пошел разбираться.
— Кирилл, блядь, что это?!
— Ого.
— Что ого?! Какая нахуй татуировка? Ты совсем, сука?!
— Да тихо, тихо. Эт не я.
— А кто тогда, мать твою за ногу?
После этого я опять вырубился. Как — не помню. Проснулся с очень болящей головой и еще одной тату. Тату было с лицом женщины. Кирилл потом рассказал, что это их с Машей мама.
В общем, так я и узнал про проделки бати-панка. Блинк, кстати, появился в результате того, что я бухой попросил переключить музыку. Видимо, нехуй. Но ладно бы.
Прожив так еще пару месяцев, Маша решила, что нам с ней не по пути. И бросила меня. Ну, погрустил я, а потом решил, что к лучшему. Может, закончатся мои беды. Да и денег больше будет — а нужно копить на сведение лазером. Жизнь, казалось, наконец пойдет своим чередом.
Но хуй бы там.
Через какое-то время меня охватила натуральная паранойя. Точнее, нет — паранойя — страх необоснованный. А у меня был дохуя обоснованный, вот честно. Везде, куда я приходил, играл панк рок. На работе тоже. Сказали —- не переключается, ну и черт с ним. Потом я начал видеть гитары, везде ебанные гитары. На билбордах, в окнах машин и домов. А потом я понял, что это была одна гитара. Батя следил за мной.
И как понял, на следующий день проснулся покрашенный в розовый. Пиздец, но делать нечего. Пошел на работу. А живу я в Бутово. Ну и не спас меня, конечно, даже капюшон.
— Эй, пидорок! — услышал я по дороге к метро. Спереди вышел один гопарь, сзади — кричавший, по бокам их дружки. Приехали.
— Парни, да ну ебана. Да друзья подшутили... — жалкие попытки мирного решения вопроса.
— Ну чо епты, ща мы над тобой тоже пошутим! — ухмыльнулся главный. Казалось бы, хана мне.
Но тут в воздухе зависла пара павер-кордов, и заиграл панк.
Охуел я вместе с гопниками. Играли близко, даже очень. Начали оглядываться. Слава богу, я первым увидел привычную гитару, торчащую, на этот раз, из мусорного бака. Рука зажала еще один аккорд, а после показала мне фак. Помощи было ждать неоткуда.
Тут гопники уже забили искать источник музыки, не похожей на привычный шансон, и вернулись ко мне. Один из них резко подскочил и схватился за рукав расстегнутой кофты, стянув ее. На свет показалась моя татуха с эмблемой Blink-182.
— Гыы, смотрите, пацаны, он еще и пидоров каких-то слушает! Чо, говно на сцене жрут у друг друга, да? Ыыыыы...
И вот это было роковой ошибкой.
Из мусорки резко вылез мужик в клетчатой рубашке, лет, наверное, сорока-пятидесяти, и переебал гопарю гитарой. Вопреки всему, гитаре было похуй, а гопнику — нет.
«1:0 в пользу защиты», — подумал я. Но нихуя.
Эта сторона защитой явно не была.
Еще один гопник уже лежал с сотрясением от неразрушимой гитары. Следующий, решивший подойти к бате, был типа умный. Попробовал перехватить смертоносную гитару. Перехватил. Получил по почкам батиной рукой. Хули, панкам не нужна гитара, чтобы драться.
Статус самого умного гопника на районе получил последний. Потому что убежал. Но недалеко. В невозмутимым ебалом батя тупо бросил гитару ему вслед. Потом медленно подошел и забрал невредимый инструмент с тела пострадавшего. И двинулся ко мне.
— Чо, как там тебя звать-то.
— Артур. Спасибо за помо...
— Пидорское имя.
— Окей.
— Да и сам ты на пидора похож.
— Так вы же сами меня в розовый покрасили!
— Да мне насрать. Запихнуть тебе, что ли, гитару в жопу...
— ...
— Чо отмалчиваешься? Не зря тебя моя дочь прокинула, тихоня.
— Ой, да пошел ты нахуй, — не выдержал я. Это уже был удар ниже пояса.
— Ты чо спизданул?
— Я грю, пошел ты нахуй, батя. Хочешь мне переебать — давай, только избавь, блядь, от своей хуйни, Сид Вишес недоделанный, — помирать так с музыкой, верно?
Но батя просто улыбнулся.
— Ну хорошо, Артур-хуяртур. Хоть чему-то я тебя научил.
*
Проснулся я уже дома. На работу опоздал. Тело все болело. Татуха на груди гласила «GOD SAVE THE QUEEN». Но я не расстроился. Сводить ее я не буду, как и остальные.
Проникся. Так что пошло оно все нахуй — самое время спуститься в гараж и приделать к какой-нибудь палке струны.
Игрулька с максимально ярко выраженной американизированной(агрессивной) капиталистической пропагандой и вот почему:
1)Сама по себе родом из США бывшего мирового гегемона.
2)Весь акцент игры нацелен на максимально быстрое получение золота и разрушение основного здания врага.
3)Нужно зарабатывать на оружие и доспехи как можно быстрее, при этом не делясь с другими фармом, мешать врагу или орать союзнику в микрофон, чтобы не трогал пачку.
4)Кто кого ''сожрёт'' тот становится сильнее по экспе и нетворсу.
5)Можно откупиться от ''смерти'' по системе байбека, фактически пропаганда взяточничества.
6)Деление на роли, нижние ''работают'' на верхних по цепочке в зависимости от позиции, верхние же не ставят ни во что нижних(да и геймплейно будут сильней по мере получения богатств, в конце керри орёт что в соло затащил игру, пропаганда эгоизма за счёт командной работы).
7)Деление на ранги которые подсознательно развивают чсв и неуважение по отношению к более низким рангам, сотники гонят на тысячников, тысячники на дивайнов, те на властелинов и т.д.
8)Игра позволяет смурфить и самоутверждаться, либо в обратную сторону акбаерить и козырять перед низкими.
9)В игре есть косметический эффект за донат, те же вещи, арканы, чтобы вульгарно демонстрировать свою финансовую крутость(пропаганда роскоши по американски).
Какие ещё нужны доказательства?
1)Сама по себе родом из США бывшего мирового гегемона.
2)Весь акцент игры нацелен на максимально быстрое получение золота и разрушение основного здания врага.
3)Нужно зарабатывать на оружие и доспехи как можно быстрее, при этом не делясь с другими фармом, мешать врагу или орать союзнику в микрофон, чтобы не трогал пачку.
4)Кто кого ''сожрёт'' тот становится сильнее по экспе и нетворсу.
5)Можно откупиться от ''смерти'' по системе байбека, фактически пропаганда взяточничества.
6)Деление на роли, нижние ''работают'' на верхних по цепочке в зависимости от позиции, верхние же не ставят ни во что нижних(да и геймплейно будут сильней по мере получения богатств, в конце керри орёт что в соло затащил игру, пропаганда эгоизма за счёт командной работы).
7)Деление на ранги которые подсознательно развивают чсв и неуважение по отношению к более низким рангам, сотники гонят на тысячников, тысячники на дивайнов, те на властелинов и т.д.
8)Игра позволяет смурфить и самоутверждаться, либо в обратную сторону акбаерить и козырять перед низкими.
9)В игре есть косметический эффект за донат, те же вещи, арканы, чтобы вульгарно демонстрировать свою финансовую крутость(пропаганда роскоши по американски).
Какие ещё нужны доказательства?
Ух бля, транс лучник.
Со мной произошёл во истину эпический
фэйл.. на майские праздники мои родные (с
которыми я проживаю) уехали в большой
компании друзей на дачу.. обрадовавшийсь,
что я остался дома один, я взял свой
любимый фильм с негроёбством, и пошёл в
большую комнату, где стоит огромная
отцовская плазма, я достал свой любимый
фаллоиметатор (он такой с вращающимся
наконечником, я выкладывал его фото в треде
о дивайсах).. и стал жарить себя. я кончал и
кончал принимал дикие позы и кончал снова
немного выжидал и кончал опять и опять..
вокруг валялись салфетки залитые спермой и
презики (так как боюсь испачкать дилду), и
тут сунув слишком глубоко и быстро вынув, я
почувствовал что по бёдрам потекло гавницо,
и прямо на дорогущее кожаное кресло —
гордость семьи, я откинул дилду, зажал рукой
жопу, побежал в туалет.. сев на унитаз, гавно
так и лилось.. я лихорадочно соображал как
буду оттерать гавно и выветривать запах с
ковра и кресла.. как вдруг произошло то, от
чего моё сердце остановилось на целую
вечность, а потом затарабанило со скоростью
реактивного самалёта. Я услышал звук
открывающийся двери.. услышал голоса
входящих людей.. я захотел умереть.. родные
вместе со всей компанией друзей (там был и
отцовский начальник, и соседка-мать
девушки которая мне оч.нравилась), в общем
в квартиру заходила толпа из 10-15 человек
(по какой то причини они сменили планы и не
поехали на дачу).. я слышал как они
разуваются, о чём то хихикают.. и проходят в
ту самую большую комнату на огромной
плазме там крутится ролик с ебущимися
неграми, вокруг сперма и дерьмо, и наверное
ещё жужащий, грязный фалоимитатор…. и тут
вдруг гомон прекратился, как будто в
квартире не было этой толпы… что было
дальше я помню смутно.. всё как то
расплылось.. я абсалютно голый сидел в
сартире и дрожал дрожал словно был на улице
в февральскую ночь… мысли путались.. В
общем моей счастливой и беззаботной жизни
пришёл конец, меня попросили уйти из дома
на всегда, дали немного денег и сказали чтобы
к концу следующей недели я пропал… сегодня
мне позвонила та самая девочка — дочка
соседки которая мне нравится, очень грубо
постебалась надомной.. и я понял, что теперь
знают все. наверное я имигрирую из страны
навсегда.. вольюсь в имигрантское быдло,
буду заниматся обычными имигрантскими
делами ну там без конца пиздеть о галимой
рашке и что скоро она вот вот вымрет и т. п.
чем занимается имигрантское-быдло.. вот и
всё дваче, спасибо что выслушал.. мне было
нужно с кемто поделится и высказатся, прости
за ошибки орфографии, и за нестройность
слога (лихорадка до сих пор так и не прошла),
пожалуйста не грубите и не хамите, мне и так
тяжело, лучше вообще нечего здесь не
пишите.
фэйл.. на майские праздники мои родные (с
которыми я проживаю) уехали в большой
компании друзей на дачу.. обрадовавшийсь,
что я остался дома один, я взял свой
любимый фильм с негроёбством, и пошёл в
большую комнату, где стоит огромная
отцовская плазма, я достал свой любимый
фаллоиметатор (он такой с вращающимся
наконечником, я выкладывал его фото в треде
о дивайсах).. и стал жарить себя. я кончал и
кончал принимал дикие позы и кончал снова
немного выжидал и кончал опять и опять..
вокруг валялись салфетки залитые спермой и
презики (так как боюсь испачкать дилду), и
тут сунув слишком глубоко и быстро вынув, я
почувствовал что по бёдрам потекло гавницо,
и прямо на дорогущее кожаное кресло —
гордость семьи, я откинул дилду, зажал рукой
жопу, побежал в туалет.. сев на унитаз, гавно
так и лилось.. я лихорадочно соображал как
буду оттерать гавно и выветривать запах с
ковра и кресла.. как вдруг произошло то, от
чего моё сердце остановилось на целую
вечность, а потом затарабанило со скоростью
реактивного самалёта. Я услышал звук
открывающийся двери.. услышал голоса
входящих людей.. я захотел умереть.. родные
вместе со всей компанией друзей (там был и
отцовский начальник, и соседка-мать
девушки которая мне оч.нравилась), в общем
в квартиру заходила толпа из 10-15 человек
(по какой то причини они сменили планы и не
поехали на дачу).. я слышал как они
разуваются, о чём то хихикают.. и проходят в
ту самую большую комнату на огромной
плазме там крутится ролик с ебущимися
неграми, вокруг сперма и дерьмо, и наверное
ещё жужащий, грязный фалоимитатор…. и тут
вдруг гомон прекратился, как будто в
квартире не было этой толпы… что было
дальше я помню смутно.. всё как то
расплылось.. я абсалютно голый сидел в
сартире и дрожал дрожал словно был на улице
в февральскую ночь… мысли путались.. В
общем моей счастливой и беззаботной жизни
пришёл конец, меня попросили уйти из дома
на всегда, дали немного денег и сказали чтобы
к концу следующей недели я пропал… сегодня
мне позвонила та самая девочка — дочка
соседки которая мне нравится, очень грубо
постебалась надомной.. и я понял, что теперь
знают все. наверное я имигрирую из страны
навсегда.. вольюсь в имигрантское быдло,
буду заниматся обычными имигрантскими
делами ну там без конца пиздеть о галимой
рашке и что скоро она вот вот вымрет и т. п.
чем занимается имигрантское-быдло.. вот и
всё дваче, спасибо что выслушал.. мне было
нужно с кемто поделится и высказатся, прости
за ошибки орфографии, и за нестройность
слога (лихорадка до сих пор так и не прошла),
пожалуйста не грубите и не хамите, мне и так
тяжело, лучше вообще нечего здесь не
пишите.
Самые веселые и лучшие пасты - про говно
Кидаем сюда самые интересные пасты с двачей, или собственного написания. Любые темы - главное чтоб интересно Чернушные и порнушные пасты поощряются
Так же приветствуются классические пасты: самка дельфина, воск в члене, пирог с говном, цемент и хуй и пр.
ПОЕХАЛИ